Во-первых, оказалось, что Ананий Комов только что обратился к властям. Он заявил, что за двадцать тысяч готов указать место, где спрятан образ! Вор отбывал десятилетнюю каторгу в Александровском централе. Коллежский советник сказал своему помощнику:
– Ну, Сергей, сбылась твоя мечта.
– Какая? – удивился Азвестопуло.
– В Сибирь поедешь, на каторгу.
– А разве я об этом мечтал?
– Теперь не имеет значения, – усмехнулся Лыков. – Взрослый уже, «наган» носишь.
– Не «наган», а «маузер»! – по-детски обиделся грек.
– Тем более. А на каторге так и не был. Пора расширить кругозор! – И объяснил коллежскому секретарю задачу.
Тот полюбопытствовал:
– А вы куда? В Казань?
– Так точно.
– Но я с вами хочу!
Лыков ответил на этот раз серьезно:
– В казанском деле ты будешь мне помощником. Куда я без тебя? Но выпячивать твою роль перед начальством не стоит. Вдруг дознание не удастся?
– И что тогда?
– Тогда меня, возможно, пошлют исправником к черту на выселки. Хвосты коровам крутить. А может, не коровам, а северным оленям.
Азвестопуло возмутился:
– Не должно такого случиться! Любое дознание может кончиться неудачей. Это же сыск. Потом, что такое удача и что – неудача?
– Не забывай, с кем мы имеем дело. Для государыни успех – если я принесу ей икону в наволочке. Но ты же понимаешь, что это маловероятно.
– Да. А?..
– Понимаешь, вот и молчи, – не дал высказаться помощнику шеф. – Я исправником в Жиганске служить не буду, подам в отставку. Имение прокормит. А ты куда денешься, нищеброд?
Это было больное место Азвестопуло, и тот не нашел, что возразить.
– То-то, – закончил спор Лыков. – Помогать мне будешь, никуда не денешься. А начальство мы уведомим об этом лишь в том случае, если найдем икону. В чем лично я сомневаюсь. Если же нас ждет крах, что намного вероятнее, то лучше тебе отсидеться в тылу. Понял?
– Ну, понял.
– Тогда поезжай в Иркутск, допроси Комова. А Казань я обследую без тебя. Понадобишься – вызову.
Они долго разбирали, как Азвестопуло провести допрос. Чего вор хочет на самом деле? Денег в обмен на Богоматерь? Но зачем они ему на каторге? Ведь приговора с него никто не снимет. Или Комов рассчитывает получить и двадцать тысяч, и свободу? С государя станется – все в его власти. Однако цели каторжника следовало выяснить. Далее нужно было узнать, как Ананий собирается указать тайник? Нарисует на бумажке план и поставит крестик, будто в книжке «Остров сокровищ»? Но икона вряд ли закопана в землю. Вернее всего, она хранится где-то в молельне. Если вообще уцелела. Заявление клюквенника, видимо, уловка с целью потянуть время. Пойдут допросы, вызовут его в Казань – все развлечение. Лучше, чем кайлом махать. А там, глядишь, и побег может получиться. Все это Азвестопуло должен держать в голове и сделать правильные выводы из беседы.