Разбитые мечты.
«Претор, сегодня ты пожинаешь то, что посеял. Твой сын вернулся — и перешиб тебе хребет».
— Командующий?
Стаффа поднял взгляд на своего офицера.
— Да?
— Командующий «Пайлосом», сэр. Вы желаете говорить с ним?
Стаффа кивнул, и на экране главного монитора у его командного кресла возникло лицо. Мостик за спиной Теофилоса Марстона погас — замыкание. В воздухе клубился дым, был слышен вой сирен тревоги. Марстон казался разбитым и держался за консоль, чтобы не упасть. На нем был скафандр на случай разгерметизации.
— Командующий, я — Теофилос Марстон с флагманского корабля «Пайлос». Я молю вас, Командующий, остановите вашу атаку. Мы беспомощны. Жизни миллионов висят…
— Я в курсе вашего положения, капитан, — холодно проговорил Стаффа и подался вперед, наслаждаясь моментом. — Я также помню то, чему вы когда-то обучили меня относительно стратегии и тактики. Кажется, ваши слова звучали так: «Цель войны — любыми средствами добиться того, чтобы противник стал неспособен сопротивляться. Его надо раздавить физически, умственно и духовно. Только тогда побежденный может смириться с ярмом новой политической власти».
Марстон поморщился, лицо его выражало боль.
— Да.., да, я помню эти слова. Но, Командующий, неужели в вас нет жалости к вашим людям? К невинным? Наверняка у вас тут есть родственники. В вашем сердце должно найтись место миллионам невинных, которых вы убиваете. А что же дети, ста…
— А что они? — Стаффа поднял бровь и сдвинул кончики пальцев. — Моя профессия — не сострадание, а завоевание.
— Но я учил вас и этике, Командующий. Вы должны, конечно, помнить…
— Меня не интересует этика, капитан. Только результаты.
Марстон умоляюще протянул руки.
— Прекратите губить людей, Командующий. Мы побеждены! Мы больше не можем сопротивляться!
— Вы закончили!
Марстон изумленно открыл рот, не в силах сказать больше ни слова. Он покачал головой.
— Нет. На борту находится Претор. Он хотел бы говорить с вами. Пожалуйста, не отключайте связь, и я…
— Я не имею желания говорить с ним, капитан. До свидания. Прощайте.
Стаффа отключил связь, чувствуя, как внутри него поднимается напряжение. «Претор на «Пайлосе». Я не могу видеть его. Даже спустя столько лет».
Стаффа переключил компьютер по обнаружению цели и все увеличивал его разрешающую способность, пока «Пайлос» не заполнил собой весь монитор. Сквозь страшные трещины корпуса сочилась атмосфера. Вспышки света говорили о взрывах, в результате которых корпус разрушался все сильнее. Корабль неподвижно лежал в пространстве, больше не представляя никакой угрозы. «Не считая одного человека в его проклятом корпусе».