— А если б сейчас вас попросили проголосовать за СССР или против, вы бы как проголосовали? — поинтересовалась Собчак, глядя на пустую, выложенную брусчаткой площадь со светящимся в глубине памятником Ильичу.
— Конечно за. Такая была страна мощная, а сейчас что? Вот все говорят: Европа, Европа, а что Европа? Там тоже работы нет.
По всему было видно, что мэр искренне предан городу, и город отвечал ему взаимностью, приветливо подмигивал зелеными светофорами, мерцал новенькими фонарями площадей, хрустел брусчаткой под резиной.
— Это ваша гостиница, а завтра можем встретиться на завтраке у меня. Я тоже в гостинице живу.
— Зачем? — удивилась Собчак. — Это же ваш родной город.
— Хочется иногда. У меня там собаки, завтрак хороший.
Готель «Националь», где обитал мэр, являл собой длинную кирпичную пятиэтажку, служившую когда-то, видимо, гостиницей облисполкома. У входа встречать гостей выстроился весь штат. Было похоже, что сцену приезда принца Уэльского в аббатство Даунтон пытаются поставить в миргородской оперетте. Геннадий Адольфович Кернес был облачен в идеально сидящий черный приталенный костюм, белоснежную рубашку и узкий галстук. Так одеваются охранники модных показов, похоронные агенты и премьер-министр Медведев.
Красовский: Вы знаете, что сегодня в Киеве начались массовые протесты? «Правый сектор» повел людей к Раде.
Собчак: А что будет, если все-таки Майдан победит и революция случится?
Кернес: Я никогда не подчинюсь тем, кто придет к власти незаконным способом.
Красовский: Тем не менее кто из лидеров оппозиции был бы приемлемым для вас, для Харькова? Кличко? Порошенко?
Кернес: Вы знаете, я человек, у которого есть свои жизненные постулаты, а также я делаю выводы из тех обстоятельств, в которых нахожусь. Один из таких выводов — должна быть преемственность власти. Понимаете, любой, приходя на должность высокую, начинает критиковать то, что было раньше…
Собчак: Чем это плохо?
Кернес: Я считаю, что та неконструктивная критика, которая сегодня льется со сцены Майдана, никакого отношения к преемственности власти не имеет. Она имеет отношение к разрушению тех устоев и традиций, тех возрожденных уже достижений, которые есть у нашей страны. Мне чай сделайте, пожалуйста.
Красовский: Мне тоже чай.
Кернес: Бамбуковый ему сделай чай. Вот, вы смотрите на сцену Майдана. Там выступает Кличко и что-то говорит. Что он говорит — он сам не понимает. Удар слева или справа — вот это он понимает.
Собчак: А кто понимает из них, кстати?
Кернес: Я считаю, что понимает Порошенко. Но не Кличко и не Тягнибок.