Скрежещуще-воющий звук, донесшийся со стороны, куда вело основное шоссе, оторвал башнера от приятных, аж в груди заныло, воспоминаний. Это еще что такое? Секундой спустя раздались вполне узнаваемые гулкие удары мощных взрывов. Первый, второй… пятый… десятый… примерно на третьем десятке Степан сбился окончательно, прекратив считать. Ого, неслабо! По ходу, нехило наши немчуре всыпали! Интересно, чем это они долбят? На гаубицы точно не похоже, на бомбардировщики или, допустим, штурмовики тоже – моторов не слыхать. И не минометный обстрел – хоть и воет перед очередным взрывом, но вовсе не так, как мина, даже крупнокалиберная. Да и не расслышишь мину на таком расстоянии. Непонятно…
Спустившись в боевое отделение, Анисимов ткнул командира в плечо, жестом позвав за собой. Выбравшись наверх, ротный несколько секунд вслушивался в непонятный вой, затем широко улыбнулся:
– Так это ж, Степа, наверное, наши реактивные минометы работают! Сам я их не видал, но раненые в госпитале рассказывали. Жуткая штука, говорят, фрицы их как огня боятся! Еще в июле они фашисту под Оршей так всыпали, что те до сих пор в себя приходят! Точно тебе говорю!
– Минометы? – нахмурив лоб, усомнился товарищ, мысленно представив помянутое оружие. – А чего звук такой странный? Да и взрывы больно сильные.
– Так они ж не обычными минами стреляют, а реактивными! Ты про эрэсы, что наши штурмовики используют, слышал?
– Слыхал.
– Вот примерно такими они и стреляют, только побольше да помощнее. Видать, ту колонну, за которой мы ехали, у реки накрыли. Молодцы, коль так! Ладно, присматривай за тылом, я пока с пленным побуду, а то мало ли. Если не довезем, чую, никому не поздоровится. Держи оптику, только, смотри, не раскокай, ценная вещь. – Серышев протянул башнеру трофейный бинокль, восьмикратный «Цейсс», врученный ему лично комбатом. – Все, давай повнимательней, а я вниз…
* * *
Командир взвода обер-лейтенант Гюнтер Леманн мог с полным основанием считать себя большим счастливчиком. Пустяковая поломка трансмиссии задержала его машину почти на полтора часа; кроме того, еще одному из танков подразделения требовалось подтянуть излишне провисшие гусеничные ленты. Ротный, досадливо дернув щекой и обозвав его позорищем панцерваффе, разрешил остановиться на ремонт и даже оставил в качестве сопровождения пару легких «Pz. 38» (t) из состава группы управления[30]. Последнее Леманна не удивило – после вчерашнего разгрома, учиненного атаковавшими из засады русскими танками, передвигаться поодиночке не рекомендовалось.
Если бы не эта поломка, Леманн наверняка попал бы под удар чудовищного нового оружия большевиков и, вполне вероятно, оказался в числе тех нескольких сотен погибших, что в клочья разорвали на речном берегу реактивные снаряды. Или сгорел вместе с танком, как закончили свою бренную жизнь многие из его камрадов. Но Гюнтеру повезло. Повезло настолько, что он не только не успел догнать основную колонну, но еще и опоздал к короткому и не слишком понятному бою в нескольких километрах от реки.