Перегнувшись над вырезом борта, Степан посмотрел вниз. Гм, может, даже и не унтер, а вовсе какой лейтенант – с чего б унтеру в сопровождении целого броневика ехать? А то, что следом за легковушкой движется именно бронетранспортер, пилот нисколько не сомневался: не узнать в лунном свете угловатый корпус было нереально. Вот и ладненько, вот и хорошо, теперь точно бомбу не жалко тратить…
Описав полукруг, крохотный самолетик понесся вдоль дороги, заходя противнику в лоб. Пора! Рывок ручки бомбосбрасывателя и легкий толчок освободившегося от пятидесятикилограммового веса биплана. Мотор зазвенел в новой тональности, на форсаже вытягивая «У-2» на высоту.
– Ну ты даешь, командир! – восторженно прокричал Лапкин в переговорный шланг. – Прямо в крышу подарочек гаду уложил, я точно видал! Чисто снайпер! И броневику тоже нехило досталось, аж поперек дороги раскорячился!
Снова развернувшись и пройдя над дорогой, младлей убедился, что товарищ не ошибся: на месте автомашины осталась лишь обрамленная горящими обломками воронка. Бронетранспортеру тоже не повезло: то ли водитель в момент взрыва запаниковал и потерял управление, то ли его развернуло ударной волной близкого взрыва, но сейчас полугусеничная граненая коробка застыла почти поперек шоссе, а из-под развороченного капота лениво выплескивались языки пламени, видимо, осколок разбил двигатель.
Качнув крыльями, ночной бомбардировщик полетел на восток – горючего оставалось впритык, только на обратную дорогу и посадку…
Наград за этот вылет младший лейтенант Егоршин с сержантом Лапкиным не получили, поскольку подтверждения уничтожения цели не имелось, хоть в рапорте они и указали, как все произошло. Впрочем, летчиков это не особенно волновало – главным сейчас было отстоять Москву. Тем более немногим позже, в самом начале декабря, все пилоты легкой бомбардировочной эскадрильи получили кто медали, кто ордена, кто очередные звания. Все, оставшиеся в живых. Остальные – почти половина личного состава – посмертно…
Егоршин по совокупности заслуг получил «звездочку», его штурман – «За отвагу».
О том, кто именно ехал в разбомбленном «Мерседесе», они так никогда и не узнали…
* * *
Командующий 3-й танковой дивизией генерал-лейтенант Вальтер Модель раздраженно швырнул на стол смятую радиограмму и сдавленно выругался. Пошел третий день наступления, а дивизия так и не сумела добиться решительного успеха, в лучшем случае продвинувшись едва на десяток-полтора километров! И поступившая только что информация, увы, тоже ничем порадовать не могла. Снова остановка, теперь уже как минимум до утра – и новые потери! Не то чтобы особо катастрофические, но достаточно серьезные. Впрочем, у четвертой Panzerdivision дела шли ничуть не лучше, по поводу чего возглавлявший 24-й моторизованный корпус Herr General der Panzertruppen