– Нет, не говорила.
– Он просто великолепен. – Сестра убрала за ухо выбившуюся прядь волос. – Я часами ходила по его студии и не могла налюбоваться. Между прочим, он научился этому в школе для трудных подростков.
– Не может быть, – удивилась мама.
– Это целая история, – продолжала Кэролайн, присев на корточки, чтобы толкнуть маленькое колесо, – в «Майерсе» читают лекции преподаватели из университета, на добровольных началах, и однажды туда заехал декан факультета искусств, которого так впечатлили работы Уэса, что он позвал его к себе, предложил заниматься по программе колледжа и организовал выставку в университетской галерее пару месяцев назад.
– Правда? Уэс мне ничего не говорил, – удивилась я.
– Мне он тоже не говорил, – ответила Кэролайн, – это все его тетя, забыла, как ее зовут.
– Делия, – подсказала я.
– Точно! Мы с ней разговорились, пока он грузил скульптуры. Так вот, она сказала, что Уэсу поступили предложения сразу от нескольких колледжей, но он еще не решил, пойдет ли учиться. Его скульптуры и без того продаются в галереях и садовых центрах и пользуются таким огромным спросом, что он просто не успевает их делать. А в прошлом году он получил премию «Символ».
– Что это значит? – спросила я.
Они ответили мне одновременно.
– Премия штата в области искусств, – пояснила мама, разглядывая маленького ангела с нимбом из гаечных ключей, – ее присуждает губернаторский комитет.
А Кэролайн сказала:
– Это значит, что он удивительный.
– Ого, – выдохнула я, не в силах поверить, что Уэс ни разу не упомянул о своих достижениях. С другой стороны, я ведь и не спрашивала. Как там сказала Делия, тихий и невероятный?
– Когда я привезла и поставила перед нашим домом те скульптуры, что купила в самом начале, мои соседки просто с ума посходили, – продолжала сестра.
Она поправила квадратную штуку, сделанную, как я теперь поняла, из старой рамы от кровати.
– Я сказала ему, что мне дадут за его работы в два раза больше, чем я заплатила. Но я не собираюсь их продавать.
– Надо же, – мама посмотрела на квадратную рамку, склонив голову набок.
Уэс отсоединил от рамы ножки, оставив только основу, пустил по внутреннему контуру блестящую хромированную окантовку и сделал подставку из длинных кусков трубы, так что получилась гигантская пустая рамка для фото. Кэролайн установила ее так, что она теперь обрамляла главный вход в наш дом: красная входная дверь, кусты остролиста по обе стороны от ступенек и окна.
– Потрясающе! – сказала сестра. – Уэс работает над новой серией. Я купила уже три такие работы. Они отражают противоречие между постоянством и быстротечностью времени.