Казнь по кругу (Степанов) - страница 140

— Что — уже? Следят или наворотили?

— Следят.

— Отмени слежку, сейчас же. Давно они за ним топают?

— Со вчерашнего дня.

— Может, еще не наследили. Надейся и жди того момента, когда Витольд уберет Сырцова и Большого. Все. Давай выпьем. На этот раз действительно по последней.

36

Любил это заведение рядом с дыркой к станции метро «Китай-город» сыщик Сырцов. Любил за дешевизну, за спокойный коловорот истинно московских посетителей, за мимолетное пивное братство, за близость с незнакомыми москвичами, за отделенность от них. А еще он любил заведение за то, что оно было идеальным местом встречи с агентами. Окно-стена в уровень с косым тротуаром позволяло беспрепятственно и незаметно следить за передвижением народных масс в обе стороны, длинные столы-стояки были идеальным плацдармом для незасекаемого общения, быстротечность пребывания клиентов сразу же давала возможность определить не тем заинтересованного на раз, два, три.

Сырцов взял две кружки, блюдечко с солеными орехами и направился к окну, где на углу стола примостился Юрий Земцов. Непорядок: перед Земцовым стояла не только пивная кружка, но и ополовиненный стакан с прозрачной жидкостью. Водкой, надо полагать. Что и отметил Сырцов, не раздвигая особо губ и с поддельным интересом разглядывая титястую буфетчицу.

— Непорядок, Юрик. Со мной разговаривать надо трезвым.

Отвернувшись к окну, Земцов обиженно возразил:

— Сто пятьдесят для расслабки. Какой же я пьяный?

— В первый раз прощается, второй — запрещается, — все детские стишки на памяти у Сырцова. — Запомни навсегда. Еще что-нибудь?

— Вчера по команде приказ: выделить четверых на слежку.

— Тебя выделили?

— Из пушек по воробьям. Нет, конечно. Но дело не в том. — Земцов замолк, независимо определил в себя остатки сорокаградусной, запил осевшим уже жигулевским пивом и, вздохнув, зажевал бутерброд. Ждал, чтобы расспрашивали. Сырцов все понял и ублажил блюдущего чувство собственного достоинства паренька:

— Будь добр, не томи, Юра. Очень тебя прошу: излагай. В чем?

— В том, что сегодня приказ поспешно отменен.

— Чем объяснил это Тамаев?

— Сказал, что изменились обстоятельства.

— Небогато. Объект слежки назван не был?

— Никаких персоналий.

Ишь, какие слова знал бандитствующий трюкач! Или трюкачествующий бандит?

— Но ведь, инструктируя, Тамаев должен был в обязательном порядке охарактеризовать человека, которого вы собирались пасти. Особенности поведения, любимые привычки, манеру общаться, темперамент, наблюдательность, физическую подготовленность и, наконец, его умение определить — следят за ним или не следят. Ну так как?