Свидетелей и очевидцев этого инцидента… — Сырцов поправился: — Этого трагического инцидента я не сумел обнаружить.
Капитан милиции в запасе Сырцов Г. П.
Сырцов открыл глаза, посмотрел на Катерину, на Демидова и поставил последнюю точку:
— У меня все, ребята.
Катерина бегло просмотрела исписанные ею три странички и осведомилась:
— Владимир Игнатьевич, я здесь больше не нужна? — и, поймав кивок Демидова, добавила: — Расшифровка будет готова через пятнадцать минут.
Они остались вдвоем, пара многое повидавших в этой жизни оперов.
— Из чего эти артисты стреляли? — спросил Демидов.
— Агента из «узи» почти в упор расстреляли, а в меня — я метрах в тридцати от них был — из укороченного «Калашникова» полоснули.
— Повезло тебе, Жора.
— Шустрый потому что, — объяснил свою везучесть Сырцов.
— Веришь в то, что тебе сомнительный агент напел?
— Иначе не брал бы тебя за жабры официальным заявлением.
— Насчет утечки в министерстве, может, снимешь? Ведь пленки-то у тебя нет. Одни голые слова.
— Все заявление — голые слова. И еще — самая малость: кровь на тротуаре.
— Не заводись, Жора.
— Я с одиннадцати утра заведенный, Вова.
— Считаешь, необходима общемосковская операция? — Демидов вышел из-за стола и — руки в карманах джинсов — прогуливался по ковровой дорожке.
— Без нее не обойтись.
— А если пустышка? — Демидов уже измерял ступнями ширину дорожки.
— Вам решать. Я сделал официальное заявление.
— Яснее выражайся. Всех нас взял за глотку.
Сырцов ничего не отрицал. Помолчали. Демидов помотался-помотался по кабинету и опять устроился за столом. Сырцов спросил просяще:
— Володя, ты маховской агентуры случаем хоть каким-нибудь бочком не касался?
— У меня своя агентура, у него своя. Махов есть Махов, для него конспирация — основа оперативной работы.
— А кто может быть полкаш из министерства, которому Махов передал этого агента?
— Подумать надо.
— А что думать-то? Кто над ним по прямой?
— Курирует наш отдел полковник Ермаков. Но вряд ли он. Не сыскарь. Там общие вопросы.
Без стука вошла в кабинет Катерина с распечаткой и вручила каждому по экземпляру. Потребовала:
— Включайте магнитофон, Владимир Игнатьевич. Сверим.
Вновь щелкнул тумблер и вновь заговорил Сырцов. Трое сверяли устное заявление с текстом. Магнитофонный Сырцов умолк, а живой Сырцов бодро заявил:
— Порядок, Катерина. Полная аптека.
Демидов подтвердил:
— Тютелька в тютельку:
— Давай первый экземпляр, — потребовал Сырцов. Первый экземпляр по чину был у Демидова. Он отдал бумагу Сырцову, тот размашисто расписался и напомнил: — Теперь вы.
Еще раз прочитав заявление, расписался и Демидов. Катерина, поставив свою подпись не читая, тихо спросила: