Они научили меня, что слово «профсоюз» что-то значит. Все должны быть едины или ничего не удастся добиться для рабочих. Профсоюз силен настолько, насколько силен самый слабый его член. Как только возникают разногласия, работодатель это чувствует и использует в своих интересах. Допустив разногласия и раскольнические группировки, ты на пути развала профсоюза. Босс может быть только один. У тебя могут быть помощники, но нельзя, чтобы местным отделением управляли девять парней. Если ты это допустишь, работодатель заключит тайные сделки и расколет профсоюз. Работодатель незаконно уволит самых сильных профсоюзных активистов, и ему все сойдет с рук, а профсоюз расколется надвое.
«Раскольнические фракции похожи на нацистских коллаборационистов времен войны, как в Норвегии и во Франции, – говорил мне Билл Изабел. – Джимми Хоффа никогда не потерпит раскольнических группировок. Он слишком много работал, чтобы построить то, что у нас есть. Утром он встает первым, а вечером ложится последним. Посмотри, насколько сегодня у нас лучше. Всего этого добился Джимми: пенсий, оплаты больничных расходов для всех заболевших членов семьи, он сражается за Генеральное соглашение о грузоперевозках, по которому все дальнобойщики по всей стране получат одинаковую зарплату. И все, чего для нас добился Джимми, потом, плетясь в хвосте, добрые дяди из АФТ-КПП получают для своих. И жалуются, что тактика Джимми слишком груба. Ты был на войне и знаешь, что нужно сделать, чтобы добраться из точки А в точку B. Я скажу, что, если по пути прольется несколько литров Гиннеса, такова чертова жизнь, мой мальчик».
Однажды ночью мы втроем были в городе. Билл вез нас в итальянский ресторан. Я работал на новой работе всего несколько недель. Я сидел на заднем сиденье, а Билл смотрел на меня в зеркало заднего вида. Билл сказал мне: «Джимми говорил нам, что ты красишь дома».
Я ничего не ответил. Просто согласно кивнул. «Отлично, старая песня, – подумал я. – Приложить так много усилий, чтобы вырваться из итальянской общины и получить новую работу, и все заново».
– Нам надо кое-что подрихтовать в Чикаго. Там у нас друг по имени Джоуи Глимко. Он возглавляет 777-е отделение таксистов. И еще у него грузовики в порту. Слышал о нем?
Я продолжал молчать. Лишь отрицательно помотал головой. Пару недель спустя Рассел сказал мне, что Джо Глимко был Джузеппе Примаверой. Он был с Аль Капоне и был большой шишкой в чикагской братве. У него было объемное досье, несколько арестов за убийства. Он брал Пятую поправку по всем вопросам на слушаниях в Комитете Макклеллана, в том числе о том, знаком ли он с Джимми Хоффа.