- Ну вот, - продолжал Улик, - поэтому я не знаю, что ты там словами думаешь. Обычно то, что люди думают словами, не очень важно. Всякая ерунда, вроде: попросить у матери денег на тетрадь для контрольных, доесть котлеты, а то младшая сеструха их все слопает, мне не достанется, или про то, что Вовка Краепольцев дурак и не лечится... Короче, такие мысли, которые подумал и забыл. А есть другие, которые сидят в голове крепко, даже если ты прямо сейчас их не замечаешь. Они-то мне в голову и лезут. Сами. Потому что очень сильные. Это как будто... кто-то громко в дверь стучит. Ты не видишь, кто за дверью, но стук слышишь. Поэтому идешь к двери и открываешь. Вот и у меня так: чувствую в другом человеке «Тук-тук-тук!», открываю дверь, а в меня его мысли лезут. Можно не открывать, конечно, пока не надоест слушать это «Тук-тук-тук!».
- И что? По-твоему, я думаю о Руи? – спросила Динка.
Улик кивнул.
- Все время думаешь.
- Странно, - немного растерялась девочка. – Не замечала.
- Да кто он такой?! – не выдержал Улик.
Динка зыркнула на него недружелюбно.
- Самый худший человек на свете! Детей бьет! Потому что они его раздражают, понял? Насмехается. И еще он врун. Так и говорит: не надо мне верить, я нечестный.
- Ум-м-м, - заинтересованно протянул Улик. – Тогда почему ты хочешь его увидеть, если он такой плохой?
Динка с полминуты смотрела на него мрачным взглядом.
- Кто хочет его увидеть?
- Ты, - расстерянно поморгал Улик.
- Я?! – набычилась Динка.
Улик издал нервный смешок и поднял руки на уровне плеч, как будто сдаваясь.
- Не хочешь ты его увидеть, не хочешь! Только не смотри на меня так, ты страшная, я тебя уже боюсь.
- То-то, - фыркнула Динка.
На самом деле, мальчишка-телепат ошибался – она сейчас совсем не думала о Руи. Она думала: как все-таки хорошо, что рядом с ней оказался Улик. Если бы, проснувшись в этой палате, Динка обнаружила, что совсем одна, она бы моментально впала в отчаяние. Наверное, без конца изводила себя вопросом, для чего ее сюда привезли. Воображала бы ужасные вещи. А вместо этого болтает как ни в чем не бывало.
- Нечестно! – возмущенно заявила Улику Динка, после того как ни с того ни с сего вдруг рассказала ему о своей вчерашней ссоре с мачехой. – Таисия специально все переврала! Сделала вид, что это я плохая, смерти ей желаю, а она, значит, вся такая из себя правильная и добренькая! Ненавижу ее! Она о папе сказала так, как будто ее это не касается! Ну я ей и напомнила, что хараминская кома любого может коснуться, кто пережил Апокалипсис. Обидно же слышать, когда она о папе таким тоном говорит!