Нужный дом мы нашли быстро, правда, пришлось пару раз прятаться от уже вставших слуг, которые, несмотря на ранний час, уже сновали по улицам. Насколько я понял, в большинстве своем они направлялись в поселок за свежей рыбой. В ряде домов уже имелись обитатели, которые, надо полагать, любили ее кушать.
Кстати — ни одной лодки не встретил во время плавания. Как видно, они подальше заходят, у берега не ловят.
Гарольд оказался прав — в доме Лавиней никого не было, причем давно. Пыль толстым слоем лежала на столах, на стульях, на подоконниках. Ну и славно. Оно к лучшему. Теперь главное, чтобы никто не понял, что здесь затеплилась жизнь.
Я стянул с Гарольда сапоги, мокрую одежду и дотащил его до кушетки, стоявшей у стены.
Плохо дело. Последний рывок забрал остаток его сил, и он впал в беспамятство. Сдается мне, что дорогу от моря до дома он вообще проделал на одном упрямстве. Он такой.
А еще меня совсем уж встревожил внешний вид его раны. Чернота расползалась от места укола по боку тонкими прожилками. Не знаю, что тут к чему, но одно мне ясно — если ему не оказать помощь, то завтра, крайний срок послезавтра, друга у меня не станет.
И означает это только одно — мне надо идти в город. Хочешь, не хочешь, а выбора нет. Надо отыскать друзей, причем лучше всего Рози, найти лекаря не из болтливых, и… И пока все. Что делать дальше будем думать после того, как услышим о том, что его жизни больше ничего не угрожает.
Кстати, Эбердин, помнится, делала немалые успехи в врачевании, ее даже Ворон хвалил. Может, и лекарь не понадобится, может, своими силами справимся.
Но действовать надо незамедлительно. Времени совсем нет.
Первым делом я скинул с себя одежду. В ней мне в город соваться нельзя, в ней я слишком бросаюсь в глаза. Как минимум, своей обтрепанностью. Тюрьма, сидение в роще и морская прогулка нанесли моему и так не слишком новому наряду изрядный вред. И потом — ищут именно благородных.
А я оденусь слугой. На слуг вообще никто не обращает внимание, они часть пейзажа. Кто такой слуга? Это тот, кого ты видишь на улице настолько часто, что перестаешь воспринимать его как некую личность. Они всегда куда-то бегут, спешат, опаздывают.
Правда, платье слуги пришлось поискать. Потому что не сразу сообразил, что они жили не в этом доме, не в господском. У них была отдельная халупка рядом с господскими апартаментами. Одна на всех.
На мою удачу, они оставили здесь часть своих одеяний (что слуг было несколько, мне стало ясно сразу. Куртка была мне великовата, а штаны, наоборот, тесноваты), так что теперь я был такой же, как сотни других обитателей города.