– Можешь расстаться с этой мечтой. Твой брат в два раза больше меня. Иди сюда. Ты несколько дней пытался меня поцеловать. Думаю, что сейчас мне бы хотелось поцеловаться. Полагаю, мне это даже нужно, – сказала она, удерживаясь в вертикальном положении и прислоняясь к нему, она с облегчением почувствовала его тепло и силу. Они заставляли ее чувствовать себя сильней.
Кэрри осторожно провела губами по губам Майкла, ее сердце забилось так сильно, словно она участвовала в забеге. Было приятно прикоснуться к его губам. Было приятно чувствовать себя связанной с мужчиной, который сегодня ее защищал. Майкл был единственный известный ей мужчина, который не отступил или не сбежал, столкнувшись с ее отцом и братом.
Поэтому, хоть Майкл и не хотел ее благодарности, она все равно была благодарна.
Майкл одной рукой обхватил Кэрри и прижал к себе, а другой провел по спине, пока не обхватил ее затылок.
– У тебя самый благоговейный поцелуй, из всех, что мне довелось получать, – сказал Майкл, поддаваясь велению сердца. – Когда ты меня целуешь Кэрри Аддисон, я чувствую, как твоя душа взывает к моей.
– Благоговейный? Я думала, он будет горячий и опустошающий, – сказала Кэрри возле его губ. – Но полагаю, что сейчас я слишком устала, чтобы сделать это правильно.
Майкл рассмеялся.
– Милая, ты всегда делаешь это правильно, – сказал он.
Однако Майкл все-таки взял власть в свои руки, целуя Кэрри в ответ, целуя ее до тех пор, пока она не обернулась вокруг него как лоза. Он почувствовал, как она сняла резинку с его волос, схватила полные пригоршни и намотала пряди на ладони.
Когда Майкл неохотно отодвинул губы ото рта Кэрри, его трясло.
– Я хочу вас леди. Я всегда, всегда тебя хочу. Но мне кажется, что если мы сейчас это сделаем, то я воспользуюсь несправедливым преимуществом. Несмотря на то, что проскользнуть внутрь тебя не составит труда, одной благодарности для этого, недостаточно. Когда в следующий раз ты окажешься в моих объятиях, я хочу, чтобы ты хотела меня так же, как и я тебя. Я лучше подожду, чем испорчу такой момент.
Кэрри откинулась на все еще державшую ее затылок руку и с недоверием на него посмотрела.
– Майкл, почему ты это делаешь? У меня, наконец, снова появилось желание. Почему ты внезапно запер себя в моральной дилемме? – спросила она, почти ненавидя его, когда он рассмеялся над ее изумлением.
Но Майкл ничего не мог поделать. Так ему подсказывала интуиция, хотя он мог понять замешательство Кэрри.
– Ты постоянно указываешь, что у меня нет морального компаса в отношении женщин. Однако моя мораль однозначно указывает на необходимость быть с тобой полностью откровенным, – сказал Майкл Кэрри и вздохнул, увидев несчастное выражение ее лица. – Можно я скажу, что следую своему инстинкту, и прямо сейчас он говорит мне не делать этого?