Ученый представил его Хэтчу как Али Хассана. Затем показал посетителю фотографию кинжала.
– Это тот самый предмет? – спросил он.
– Кажется, да, – ответил незнакомец, внимательно рассмотрев снимок.
– Существует ли другой такой же кинжал?
– Нет.
– А как он попал к вам?
– Мне подарил его султан Турции, – просто сказал Хассан.
III
Ван Дузен предложил гостю присесть и сам занял место в кресле напротив. Хэтч сидел как на иголках, ловя каждое слово. Рассказ человека, обладавшего чудесным золотым кинжалом, несомненно, должен был понравиться широкой публике.
– Итак, – начал ученый, – не посвятите ли вы нас в историю кинжала?
– Это рассказ не для ушей неверных, – важно ответил турок. – Я имею в виду, конечно, не верующих в Аллаха. Но я отвечу на любой ваш вопрос, если смогу.
В косящих глазах Думающей машины мелькнуло выражение растерянности, но тут же исчезло.
– Этот кинжал имеет религиозное значение?
– Да, это священная вещь. Дар султана, моего повелителя, благословенный прикосновением царственной руки – всегда священный для подданного. Иноверцам его даже показывать нельзя.
Хэтч напрягся, а ван Дузен уселся в кресле поудобнее.
– Вы учились в Оксфорде? – как бы между прочим спросил он.
– Да. Я закончил курс в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году.
– И вы не перешли в христианство?
– Нет. Я мусульманин, ибо храню верность своему государю.
– А не могли бы вы пояснить, за какую службу султан оказал вам такой почет?
– Не могу. Я оказал услугу престолу в бытность свою секретарем посольства Турции в Англии.
– При каких же обстоятельствах вы лишились этого кинжала? – тихо спросил профессор.
– Я его не лишался, – последовал столь же тихий ответ. – Было бы святотатством допустить такое. Он по-прежнему у меня, и под надежной охраной.
Откровенно скажем: Хатчинсон Хэтч был сбит с толку. Его поведение явно свидетельствовало об этом. Но профессор, откинувшись на спинку кресла, безмятежно глядел в потолок.
– Правильно ли я понимаю, – сказал он, поразмыслив, – что кинжал, изображенный на этом снимке, и сейчас находится у вас?
– Я ни на час не расставался с ним с тех пор, как он был мне подарен.
– Как же вы объясните наличие этой фотографии? – Думающую машину этот ответ, кажется, не потряс.
– Никак не объясню.
– Но Лойд… кинжал… – не вытерпел пораженный Хэтч. – Я держал его собственными руками!
– Вы ошибаетесь, – спокойно ответил турок. – Он у меня.
– Вы нам его покажете? – спросил ученый.
– Нет, не покажу. – Голос Хассана был тверд. – Я уже объяснил, что иноверцы не должны его видеть.
– А если вас обвинят в убийстве, тогда покажете? – настаивал ван Дузен.