Когда я вошел, мой великий друг стоял спиной к камину. Выражение его лица было таким, что я невольно остановился: лишь раз-другой за все годы нашего знакомства мне доводилось видеть нечто подобное. Передо мной был не человек, но некая квинтэссенция одновременно дедуктивного и индуктивного метода, лишенная всех свойств, присущих вещественному миру: жалости, слабости, дружеской привязанности, представлений о добре и зле… Овеществленная формула правосудия, его ледяной алгебраический символ! И действительно: моему помраченному взору вдруг показалось, что сквозь плоть Хемлока проступает исконная сущность Великого Сыщика, сердцевина, выточенная из твердого, до звона промороженного льда, – а все бренное вокруг этого стержня постепенно истаивает, отпадает, осыпается… и вот уже шляпа Великого сыщика начинает сползать с его головы… вот она едва удерживается на развесистых хрящах его могучих ушей…
Обойдя меня, Хемлок запер дверь. Затем подошел к окну, опустил ставню, запер и ее тоже. Придвинул к камину широкое кресло, чтобы никакой злоумышленник не мог проникнуть в комнату (или, если на то пошло, покинуть ее) через дымоход. А когда Великий Сыщик снова повернулся ко мне – в его руке был револьвер.
Я понимающе кивнул, без слов одобряя все принимаемые Джонсом меры предосторожности. И вдруг заметил, что дуло смотрит мне в лоб, а курок взведен.
– Выкладывайте портсигар, – сказал мой друг абсолютно ледяным голосом.
– Я не получил его, Хемлок, – ответил я с совершенно искренним удивлением. – Вы что, отправили мне найденный портсигар посылкой? Когда – сегодня?
– Иного ответа я от вас и не ждал. – Великий Сыщик горько улыбнулся, но, к моему облегчению, все же опустил револьвер. – Что ж, придется вам предстать под обстрелом еще более убийственного оружия: моей логики. И уж поверьте – лучше бы я разрядил в вас весь барабан. Итак, приготовьтесь выслушать доказательства вашей вины по законам дедукции и индукции.
– Но, Хемлок! – ахнул я, – Не считаете же вы на самом деле, что…
– Молчать! – взревел он. – Сесть!
Я повиновался обоим приказам.
– Вы сейчас сами изобличите себя, – безжалостно продолжал мой друг. – Человек, многие годы изучавший мои методы, восхвалявший их, аплодировавший им, не может поступить иначе. Вспомните ваши слова в тот миг, когда впервые увидели этот портсигар! «Замечательная вещица! Хотел бы я иметь такую же…» Подтверждаете?!
– Да, но…
– Никаких «но»! Это был ваш первый шаг к преступлению. Логическая цепочка «хотел бы я иметь такую же…» – «да, я хочу иметь такую же вещицу» – «как мне надо действовать, чтобы заполучить именно эту вещицу?» совершенно безупречна. Вы согласны? Молчать! Но мой метод, как вам известно, стремится к совершенству – и я задумался. Да, всего сказанного достаточно, чтобы обвинить вас в краже. Но ваше восхищение моими методами – чувство при данных обстоятельствах поистине нечестивое! – заставило меня предположить еще один мотив. Расшифровать его опять-таки помогли вы сами. Дело не только в желании похитить драгоценную вещицу. Вы курите сигары.