Но мне не нужен никто из них. Мне нужен лишь Майлин. Только ему удалось пробудить мое сердце, и я точно так же надеялась пробудить и его собственное. Нельзя отступать перед первыми же возникшими трудностями. Этот мир состоит из них. Я же так стремилась сюда попасть.
Вот отличный шанс доказать, что я достойна этого. Достойна и правда обрести любовь. Я смогу убежать от этого мужчины, по какой-то причине забравшего меня с собой. Сделаю все для этого…
Не знаю, сколько мы так мчались по этим суровым, но первобытно красивым землям. В какой-то момент почувствовала, что мне становится дышать все труднее. Живот болезненно ударялся о круп лошади, и я в какой-то момент уже не смогла сдержать болезненного стона. В тот же миг меня перевернули в воздухе и усадили в седле поудобнее. Теперь я оказалась прижата к мускулистой груди, затянутой в черную кольчугу. Мне не хватило сил взглянуть в изуродованное лицо, но я точно знала, что всадник снова на меня смотрит. Так же пристально и изучающе.
– Как твое имя? – услышала я тяжелый, словно свинцовая гиря, голос. Лишенный малейшего проблеска тепла.
У меня не нашлось сил что-нибудь придумать сейчас, слишком обескуражена была всем происходящим. Да и какой смысл лгать? Вряд ли кому-то из смертных известны имена мира фей.
– Лианнель, – глухо откликнулась я и решилась все же взглянуть в его лицо. Тут же пожалела об этом, натолкнувшись на два безжалостных черных сгустка, словно пожирающих меня. В смущении закусила губу и опустила глаза.
– Ты из моих земель? – последовал новый вопрос.
Я понимала, что если подтвержу эту версию, это будет означать одно – я в полной его власти.
Люди, проживающие на территории клана, особенно крестьяне, считались собственностью лерта. С ними не церемонились. Господин мог делать с ними все, что хотел. Вспомнила подсмотренные мною чудовищные сцены, которые обычно не доглядывала до конца. О том, как лерт мог взять любую понравившуюся ему крестьянку. Позабавиться с ней даже прямо около ее дома, на глазах у безропотно взирающих на все мужа и детей. Жестокие, варварские обычаи. Только сейчас, когда перестала быть в этом мире просто наблюдательницей, ощутила всю их чудовищность. А еще тут же вспомнила, что Майлин никогда не пользовался своим правом лерта. Неизменно уважительно относился к женщинам, даже крестьянкам. Они сами делали все, лишь бы привлечь его внимание.
– Зеленые, – с каким-то придыханием проговорил Гайдел, а я вздрогнула, возвращаясь к реальности. И он с шумом выдохнул. – Удивительные глаза. Постоянно меняют цвет… Знать бы, о чем ты сейчас думала, – новая его реплика совершенно обескуражила, и я снова вскинула глаза на его лицо.