В какой-то момент Андрей дернулся и затих. Внутри меня стало мокро, и я поняла, что он кончил. В этот раз даже не позаботился о предохранении, настолько голову потерял. Хорошо, что я не надеюсь в этом плане на мужиков, и пью противозачаточные.
Не успела я выдохнуть, как он развернул меня к себе, закинул одну мою ногу себе на плечо и приник к моему лону. Теперь пытался доставить мне удовольствие, словно компенсируя недавнюю грубость. Я отдалась волнующим ощущениям, бесстыдно открываясь перед ним и выкрикивая слова одобрения. Волны оргазма сотрясли тело, и я блаженно улыбнулась.
Все-таки, в сексе он великолепен. Пожалуй, я еще немного потерплю его общество…
– Тебе, правда, нужно идти? – глухо проговорил он, когда мы лежали на диване, выравнивая дыхание после очередного бурного соития.
– Да. Я уже и так жутко опаздываю, – произнесла я, проводя пальцем по его густой брови. – Позже созвонимся.
– Встретимся вечером?
– Возможно… Посмотрим по ситуации.
Я уже не думала о нем, направляясь в душ и размышляя о том, каких сюрпризов стоит ожидать от оглашения завещания. Надеялась, что все будет предсказуемо, и я смогу и дальше продолжать комфортную жизнь, к которой привыкла.
Вытершись насухо, стала одеваться. Из чувства противоречия не захотела облачаться в черное и напялила белый костюм. Плевать, что подумают об этом. Но когда пальцы извлекли из шкатулки с драгоценностями самое любимое мое украшение, тело невольно сотрясла дрожь.
Подарок отца. Вещь, которую я нашла в его секретном ящике вместе с фотографиями. Немного тяжеловесный медальон из странного темно-серебристого металла, внешне грубого и даже неприметного. С острыми слегка неровными краями и непонятными символами на крышечке.
Почему-то эта вещь очаровала меня сразу. Тогда, не в силах противиться искушению, я забрала ее и долго скрывала у себя. Помню, как отец переживал о пропаже. Даже обвинил домработницу в краже. Ту едва под суд не отдали, но она так слезно молила отца не оставлять ее двоих детей на произвол судьбы, что он сжалился. Медальона у нее, конечно же, не нашли, но уволили все равно. Отец и подумать не мог, что на самом деле дорогую для него вещь взяла я.
Когда мать обнаружила медальон у меня в игрушках, отец впервые в жизни едва не ударил меня. Но сдержался. Тот его взгляд до сих пор стоит перед глазами. Полный разочарования, смешанного с гневом. Помню, как кричала тогда, что он больше любит девочку на фотографии, чем меня. И в нем что-то дрогнуло. Он глухо сказал, что если я хочу, то могу пока оставить медальон у себя.