– Я еще не писал им, – напрягся Тиренд. – Все как-то времени не было.
– Понимаю, – протянул седовласый. – Знаете, шаранд, вам нужно завести себе толкового порученца. Чтобы все подобные вопросы улаживал.
– Вы правы, – вздохнул правитель. – Хотел взять на эту должность вашего Барниса, но…
– Неужели отказался? – вскинул брови Крайн.
– Умер. Причем так внезапно. Во сне. Лекарь сказал, что сердце у него, оказывается, слабое было.
Я едва сдержала потрясенный возглас, поймав легкую улыбку Крайна перед тем, как он отвернулся к камину.
Неужели он сам устроил смерть своего помощника?! Не знаю, о чем подумал шаранд, но лицо его тоже стало задумчивым.
– Ладно, молодежь, заболтал я вас совсем, – тоном доброго дядюшки заговорил седовласый. – Вина я тут и сам дождусь. А вы идите. Вижу, как Алевтине уже не терпится библиотеку увидеть. Как глазки-то горят!
Тиренд тут же переключил внимание на меня и будто разом позабыл о неприятном разговоре. На лице появилась задумчивая улыбка.
– Прошу вас, леди Алевтина.
Я бросила на Крайна последний взгляд и вышла из гостиной.
Пока мы двигались по коридору, у меня буквально затылок горел от буравящих его глаз Тиренда. Он сам шел следом за мной, лишь хрипло указывая мне, где свернуть. Потом велел остановиться у одной из дверей и открыл ее передо мной. Избегая смотреть на него, я переступила порог и замерла.
Я и правда любила книги, пусть даже в последнее время мне редко удавалось находить на них время. Тут же их было просто огромнейшее количество. Ряд высоких стеллажей тянулся по всему огромному помещению. В библиотеке было несколько столов с удобными стульями. На стенах и столешницах канделябры. Сейчас они не были зажжены. Библиотека выглядела покинутой и заброшенной. Судя по всему, новый шаранд это место не радовал своим вниманием. Свет проникал лишь сквозь несколько высоких окон, но его было явно недостаточно.
Я медленно двинулась вдоль стеллажей, рассматривая корешки книг и иногда вынимая заинтересовавшие меня вещи. Дух захватывало от всего этого богатства. Здесь были и старинные, написанные вручную, и просто пергаментные свитки, и более современные, сделанные уже после изобретения книгопечатания.
Я поражалась, что понимаю все, что написано на страницах. Даже не задумывалась о том, что это другой язык. Удивительно!
– У вас и правда горят глаза, когда вы смотрите на книги, – послышался прерывистый голос Тиренда рядом со мной. – Не думаю, что какая-то из знакомых мне женщин так бы реагировала.
– Еще бы, – избегая смотреть на него, бросила я. – Здесь женщинам запрещается знать грамоту.