Как-то, - пришлось к слову, - я рассказал приятелю о забавной ситуации, которую предложила жизнь. «Неужели ты не напомнил ей?» – спросил он.
Я ей не напомнил.
* * *
Уж если о фольклоре, то вот ещё страничка. Просто несколько примеров. В молодости пристрастился записывать, при случае, чего-нибудь фольклорное. Помогал мне краевед, тихий, вежливый высокий старик, в прошлом эсер, сосланный после отсидки на Урал, где и остался навсегда. Умел он многое, например, вылечил меня от хронических ангин зверским народным рецептом: смесью мёда с перцем и ещё с чем-то. Не удивлюсь, если с порохом. Множество пословиц я записал за ним, увы, уже утерянных мной в переездах. Запомнилась песня о чёрном вороне. Про её семнадцать вариантов я упомянул выше. Он напел мне несколько! В разных местах её пели по-разному. Я иногда напевал про себя один из вариантов: «Шорный ворон, што ты вьёшша над моею головой, ты добычи не добьёшша, шорный ворон, я не твой…» И так вся песня «шершавая». Уже много-много позже записал я частушки в посёлке Руш, что под Нижним Тагилом. Целую тетрадь. Они сохранились. Вот некоторые. В них юмор, метафора, рифмотворчество.
Эх, солома яровая, эх, солома белая!
Не рассказывай, солома, что я в девках делала.
Милый мой милёночек, у нас с тобой ребёночек.
За твою улыбочку теперь качаю зыбочку.
Ах, Невьянские ребята! Не поют, а квакают,
Целоваться не умеют, только обмуслякают.
Эх, трактор идёт, керосином пахнет,
Завлеку, любить не буду, - пусть, холера, чахнет.
Не ходи, машина, лесом, не ломай сосёночки,
Не садись, мальчишка, рядом, сердятся девчоночки.
Я не лебедь, я не гусь, высоко летать боюсь,
Коли нет ребят хороших, за плохими не гонюсь.
Я девчонка из Невьянска, из Свердловской области, -
Могу любить, могу забыть, - на всё хватает совести.
Не форси, форсистый парень, я тобой не дорожу,
Я такими форсунами огороды горожу.
Коля, Коля, колистый,
Какой ты разговористый,
Без лучины, без огня
Сердечко выжег у меня.
Светит солнце – лучи врозь.
Коль не любишь, – лучше брось.
Балалаечка играет, балалаечка поёт,
Балалайке сделай ножки, - балалаечка пойдёт.
У милёночка мово поговорочка на «о»,
Он на «о», и я на «о», значит, буду я яво.
Ты любила, я отбила, и люблю облюбочки.
Ох, как сладко целовать целованные губочки.
* * *
Смысл иной фразы меняется порой из-за контекста. Мысль не новая. Но у всякого – свой опыт. Как-то, рассказывая о человеке, который, прожив в Израиле несколько лет, возвращается в Россию, я поставил эпиграфом строчку из «Слова о полку Игореве». «Русь! Ты уже за холмами». То есть, уже