СЭМ!
Высокий худой солдат с выбеленными солнцем светлыми волосами стоял, опустив голову, словно отдыхал. Как чудесно! Сэма освободили, и он возвращается домой!
Она не подумала, насколько неправдоподобно это выглядит. Военнопленный, возвращающийся из Франции или Германии, вряд ли может оказаться в Ньюкасле.
Подбежав, она коснулась руки солдата.
– Я Лоренс, дорогая, но если хотите, чтобы я был Сэмом, буду счастлив угодить.
Мужчина был совсем не похож на Сэма. Грейс вспыхнула до корней волос, желая, чтобы земля разверзлась и поглотила ее. Но ничего не произошло.
– Как глупо, – пролепетала она. – Со спины… простите, вы так…
Ей хотелось плакать.
– Со спины я похож на Сэма, и вы надеялись… и снова надеялись, – закончил Лоренс. – Сожалею. Но он обязательно вернется. Я бы вернулся, если бы меня ждала такая девушка.
От необходимости ответить и дальнейшего унижения ее спас голос диктора, который, перекрывая шум, терпеливо пытался объяснить пассажирам об ожидаемом прибытии очень сильно запоздавшего лондонского поезда. Грейс снова извинилась перед солдатом и быстро пошла по перрону, проталкиваясь сквозь толпу. Ей было необходимо сесть в поезд и оказаться как можно дальше от Лоренса.
В поезде было полно народа еще до того, как он прибыл на станцию. Множество людей, уставших, голодных и чрезвычайно раздраженных, сели на него в Эдинбурге и почти шесть часов спустя оказались в Ньюкасле, хотя должны были бы уже подъезжать к Лондону. Грейс, слишком миниатюрная и слишком вежливая, чтобы толкаться, оказалась зажатой между двумя солдатами, здоровяками, которые о чем-то спорили поверх ее головы. Зато они были настоящими мастерами устраиваться как можно удобнее и часть путешествия на юг позволили Грейс сидеть на их рюкзаках, а сами все продолжали давний спор.
На первой же остановке, когда с поезда сошли несколько человек, они совершенно невинным образом загородили проход в вагон, пока Грейс не удалось втиснуться на освободившееся в купе место. При этом они ни словом с ней не обменялись.
Два часа спустя поезд остановился снова. Поскольку на платформе не было названия станции, пассажиры понятия не имели, где находятся.
– Где мы? – раздавались встревоженные голоса.
– Даже представить не могу, дружище, – Йорк, Дарлингтон, кто знает? Но я точно, уверен, что мы в веселой старой Англии.
Что же, по крайней мере смешно…
Еще час спустя Грейс убедила пожилого, плохо одетого мужчину занять ее место. Возраст и его необычный акцент напомнили ей одного из покупателей Петри, мистера Фишера. Роуз много рассказывала ей об истории мистера Фишера, которую выпытала у старика Дейзи, и на секунду Грейс показалось, что это он и есть, умница-беженец, работающий под прикрытием, но вскоре она опомнилась. Разумеется, от человека, работающего на правительство, не может так дурно пахнуть.