Я думаю о тебе на поле боя и надеюсь, что тебе не приходится работать слишком тяжко. Помню Гарри и волнуюсь за него, но уверен, что Уайтфилдзы позаботятся о нем. Он редкой души человек, таких я нечасто встречал. Да и Хейзел, и Исо, и остальные – прекрасные люди. Ты учишь польский? Я бы на твоем месте так и поступил, раз есть такая возможность. Я смог выучить немецкий и улучшить французский, который учил в школе. Здесь немецкая и французская речь слышится постоянно».
В нижнем углу страницы была подпись «Джек». Письмо было написано на обеих сторонах листа. Такое длинное послание от кого бы то ни было она получала впервые. Прочитала ли его миссис Флеминг? Тогда она точно знает, что случилось, когда Джек возил Грейс в кино. Но она так ничего и не сказала.
Все семь трудармеек видели, как прибыла шкатулка Грейс, хотя никто не узнал великолепную машину, на которой ее подвезли к самым дверям дома. Только Грейс поняла, что приехала леди Элис.
– Какое красивое платье, – прошептала Джейн, пожирая глазами идущую к воротам женщину.
– Да, для некоторых.
Втайне Шила тоже считала, что очаровательное ситцевое платье, на светло-коричневом фоне которого были разбросаны ослепительные желтые ромашки, – последнее слово моды. Но она слишком хорошо осознавала, что не входит в число этих «некоторых».
– А ее туфли и перчатки! – выдохнула Катя, после чего выразила более пространное восхищение на польском.
– Почему она без мешка? Возможно, это новая трудармейка с шикарной машиной? – с сомнением пробормотала Ева.
– Это леди Элис, – пояснила Грейс.
Девушки встали. Некоторые восхищались этим видением летнего совершенства, другие гадали, что привело это видение на север. Но долго оставаться в неведении им не пришлось.
– Идите, нечего глазеть. Грейс, отведи их на кухню, пока не заполучили солнечный удар, – буркнул фермер.
В это время миссис Флеминг подавала воскресный обед – единственный день за всю неделю, когда девушки ели с хозяевами. Несмотря на то что ее заранее предупредили о приезде ее светлости, когда та вошла на кухню, она лишь растерянно пробормотала:
– Леди Элис, как приятно вас видеть…
– Не хотела мешать вам обедать, миссис Флеминг, но боюсь, мне необходимо поговорить с Грейс. Мы прекрасно устроимся в офисе. Пришлите нам чай, и я исчезну так быстро, как только возможно. Ах да, приберегите обед для Грейс.
С этими словами она покинула их, но не через дверь, ведущую в темный коридор, где находился офис, а через садовую дверь.
– Ваша шкатулка у меня в сумке, которую я беспечно оставила в машине, принадлежащей моим эдинбургским друзьям. Это они решились пожертвовать запасами бензина ради вас. Можете заверить остальных, что я приехала поездом и вернусь тем же неудобным манером.