– Веселого Рождества, леди, – ответила Грейс и стала пить чай, наблюдая, как женщины раздают не только еду, но и счастливые улыбки и рождественские пожелания. Две трудармейки остановились возле них, но подходили в основном мужчины в мундирах, из нескольких стран. Она вдруг поняла, что многие были в сотнях миль от дома, и безмолвно пожелала им благополучного возвращения к родным и близким.
Она так была поглощена наблюдениями, что в конце концов пришлось бежать, чтобы не опоздать на поезд. Но все же успела, и молодой пилот даже уступил ей место. Это напомнило ей о доброте того, другого солдата. Со слезами на глазах она поблагодарила молодого человека и села.
Ее никто не встретил, но она этого и не ожидала, поэтому просто постояла немного на перроне, наслаждаясь сознанием того, что вот-вот увидит своих друзей, прежде чем в полной темноте зашагать к дому Бруэров. Она совсем забыла о затемнении. Да, в сельской местности существовало затемнение, но дома встречались мало и редко.
Уайтфилдзы старались сами заботиться о затемнении, но там с неба светили луна и звезды, озаряя дорогу. А вот здесь, в городе, все изменилось, и Грейс ничего не узнавала. И очень обрадовалась, когда наконец остановилась у дверей Бруэров и постучала. Дверь почти сразу же распахнулась. На пороге стояла Салли.
Девушки, обычно не привыкшие к проявлениям чувств на людях, обнялись.
– Салли Бруэр, поверить не могу, как ты похорошела! Настоящая кинозвезда, даже красивее.
Салли, как всегда, выразилась крайне элегантно:
– Ну, Грейс Патерсон, спасибо, и если не обидишься, скажу, что никогда не видела более уродливой шляпы.
Она сдернула с Грейс шляпу форменного образца и повесила на и без того перегруженную вешалку.
– И пусть там остается. Пойдем. Мама на кухне. Роуз работала в утреннюю смену и скоро будет здесь. Просто умирает от нетерпения поскорее тебя увидеть.
– А Дейзи?
– Пока что нет, – покачала она головой и, заметив разочарование на лице Грейс, заверила: – Но она едет. По крайней мере хотя бы на день все мы соберемся вместе. О, и я хотела спросить тебя, что ты думаешь о Сэме?
Сердце Грейс подскочило.
– Сэм? С ним все в порядке?
– О, поверить не могу, что ты не знаешь! Миссис Петри говорила, что напишет тебе, но весной у нее было столько поводов для волнения, что мисс Причард практически в одиночку управляла магазином.
– Волнения? Расскажи мне, Салли.
– Он сбежал, – просто ответила она. – Одному богу известно, где он. Никто ничего не знает о нем, но мы все надеемся.
– И он не написал родным или тебе?
– Не глупи, Грейс, сбежавшие британские военнопленные не могут так просто заявиться на почту и сказать: «Простите, нельзя ли послать письмо маме»?