«Я состою в Земледельческой армии. Не стану сидеть и плакать только потому, что сама испортила себе жизнь. Нужно подумать и о Джеке. Может, он меня не видел? У него так много забот, и я не должна судить его так поспешно».
Сэм проводил ее на вокзал.
– Я начал писать письмо, но оно не закончено. Я отдам его тебе, если пообещаешь прочитать его, когда вернешься в то удивительное поместье, где живешь, и не раньше.
Конечно, она пообещала и сдержала слово. Кто лучше ее способен уклоняться от чтения писем?
Поднявшись в большую комнату, прислушиваясь к тихому дыханию подруг: да, как чудесно, что у нее есть подруги, – она прочитала незаконченное письмо.
Дорогая Грейс!
Кажется полным идиотизмом писать тебе после того, как ты годами прибегала в наш дом. Было здорово видеть тебя, и жизнь стала почти нормальной, потому что ты была собой и позволила мне тоже быть собой, не каким-то уродом. Маленькая Грейс Патерсон сидела точно там же, как в те времена, когда была маленькой.
Не могу смириться с потерей нашего Рона. Знаешь, ма переделывает его одежду для Джорджа. Па очень доволен, потому что она наконец перестала спать на постели Рона. Матерям этого мира приходится труднее всего.
Так или иначе, было здорово увидеться с тобой, и я рад услышать все твои хорошие новости о семье.
Грейс, я надеюсь на наше общее будущее. Но должен сказать, что мне необходимо вернуться в свой полк. Мои раны давно зажили благодаря французским монахиням и итальянским фермерам. Эти бедняги сейчас по другую сторону, но я обязан им. Порядочные люди…
Через несколько недель после короткого визита в Дартфорд Грейс и Ева пешком возвращались в Уайтфилдз-Корт, наслаждаясь свежим воздухом, когда рядом послышался рев мотора. Такое случалось нечасто, и девочки поспешили заверить друг друга, что это самолет своих. Грейс пыталась убедить себя, что это правда и что им не грозит опасность.
– Я совершенно уверена, Ева, что это «Спитфайр». Я выросла в Дартфорде, и, поверь, мы очень быстро научились отличать шум английских моторов от немецких.
Это было не совсем правдой, поскольку Грейс вступила в Земледельческую армию в начале 1940 года и никогда не была в родном городе во время вражеских налетов. Но ей хотелось ободрить подругу, которая уже пережила немало ужасов войны.
– Смотри! – взволнованно закричала она. – Это «Спитфайр», я же говорила!
Девушки обрадовались и стали с энтузиазмом махать руками. Низко летящий самолет, казалось, парил, как ястреб в небе. Прямо над головами. Позже они так и не смогли вспомнить, слышали ли что-нибудь. Если и был какой-то шум, в памяти это не отложилось. Потому что самолет попросту исчез. Только сейчас он летел над ними, и вот теперь голубое небо взорвалось обломками, планировавшими вниз, плавающими, вертящимися, как в кошмаре наяву.