началось. Как бы она радовалась боли! Но сейчас нужно позаботиться о Джейн и не волноваться за себя.
Молясь, чтобы каждое легкое движение не повредило подруге, Грейс сумела высвободить руки и уперлась правой в землю слева от Джейн, а левой – справа.
– Сейчас я приподнимусь и слезу с твоей несчастной груди. Я очень попытаюсь не покалечить тебя.
Джейн не ответила.
Какое-то мгновение Грейс лежала неподвижно, пытаясь сосчитать, сколько веток на ней лежит.
– Это не ствол. Нам очень, очень повезло, это всего лишь ветки, и не слишком толстые.
Джейн по-прежнему молчала, но Грейс слышала ее дыхание.
– Моя подруга Дейзи или ее сестра-близняшка смогли бы приподняться и сбросить чертово дерево. Они хорошие спортсменки, особенно бегуньи.
– Только поскорее, – донесся слабый голос.
Грейс собралась с силами, оперлась о землю, глубоко вздохнула и оттолкнулась. Легкие, усыпанные листьями ветки шевельнулись. Руки затряслись от напряжения.
«Я не должна упасть на нее. О, пожалуйста, не дай мне упасть на нее», – прошептала она, пытаясь выпрямить уставшие руки. Она чувствовала, что слабеет, и давление на измученное и ноющее тело было невыносимым – почти.
Сверхчеловеческим усилием Грейс сумела отвести ветви и постаралась осторожно отползти в сторону. Но поняла, что, если сделает это, ветви упадут на лицо Джейн. Поэтому, все еще неся груз ветвей на спине, она сумела соскользнуть на землю. Правая рука лежала на груди Джейн, принимая на себя вес веток.
Наконец она услышала вздох облегчения.
– Спасибо тебе, Грейс, спасибо.
– Собственно говоря, я считаю, что должна подать в суд за причиненные увечья или даже потребовать арестовать ее за нападение.
Джейн, с рукой в гипсе и лицом, покрытым синяками и кусочками пластыря, удобно устроилась на постели в окружении других трудармеек, в который раз жадно слушавших ее рассказ о том, что могло стать трагедией, но превратилось в волнующую историю.
Обеих девушек ожидали на ферме к середине дня. Но когда они не появились, никто не усмотрел в этом ничего странного. Ни одна трудармейка не умела валить деревья, поэтому никто не удивился, что это занятие заняло у юных особ больше времени, чем у опытного дровосека.
– Конечно, на это потребуется время. Скоро придут выпить чашечку чая.
Но девушки так и не пришли. Фермер, не зная, злиться или волноваться, взял трактор и поехал на поле, где пережил самое страшное потрясение в своей жизни. Обе девушки лежали неподвижно под кроной поваленного дерева.
– Боже, они убиты! – потрясенно заорал фермер, спрыгивая с трактора.
– Нет. Мы живы, – пробормотал едва слышный голос. – Думаю, Джейн покалечилась, но она может двигать одной рукой и говорить. Я порядке, только не могу пошевелиться и руки не слушаются. Не могу отвести от нее ветки.