Она гнала от себя мысли о нем, чтобы это не мешало работе.
Когда они были вместе, то не могли удержаться от того, чтобы трогать друг друга.
Для Дэвида это было трудное время, поворотный момент. Он отослал половину своей книги и описание сюжета в одно из ведущих издательств. В конце июля его пригласили в Нью-Йорк, куда он отправился на поезде в самый жаркий день лета.
Домой он вернулся с контрактом. Аванс едва ли мог изменить его жизнь. Двадцать тысяч долларов были обычной платой за первый литературный труд, который не был остросюжетным детективом. Но это была победа. Он обедал с издателем, правда, отказавшись пить вино.
Р. Дж. повела его на веселый праздничный обед в «Дирфилд Инн», а потом на собрание в Гринфилде. За обедом он признался ей, что со страхом думает о том, как будет заканчивать книгу. Он не мог с уверенностью сказать, что чувствует себя писателем.
— Я Дэвид Маркус, — сказал он. — Я алкоголик и торгую недвижимостью в Вудфилде.
Вернувшись к нему домой поздно вечером, они уселись на старом диване на крыльце возле банок с медом. Они тихо разговаривали, наслаждаясь свежим ветерком, время от времени дувшим со стороны леса.
В этот момент на дороге показалась машина. Она подъехала к дому и свернула на подъездную дорожку, осветив фарами крыльцо и бросив глубокие тени на лицо Дэвида.
— Это Сара, — сказал он. — Она ездила в кино с Бобби Хендерсоном.
Когда машина подъехала к дому, они услышали пение. Сара и Бобби пытались петь «Клементину» тонкими голосами, явно фальшивя. По всей видимости, они хорошо провели время.
Дэвид хохотнул.
— Тихо, — шикнула на него Р. Дж. Машина остановилась всего в нескольких метрах от дома. Их разделяли лишь густые заросли глицинии.
Сара запела «Дьякон отправился в подвал помолиться», и мальчик присоединился к ней. Когда песня закончилась, наступила тишина. Р. Дж. подумала, что Бобби, вероятно, целует Сару. Она поняла, что они должны обнаружить свое присутствие, но было уже поздно. Они с Дэвидом сидели в темноте, взявшись за руки, словно престарелая пара, и улыбались друг другу.
Потом запел Бобби:
— Тра-та-та, у свиньи да у кота…
— Бобби, ну что ты несешь, — сказала Сара и захихикала. Когда он продолжил, она подпела ему.
Дэвид отпустил руку Р. Дж.
— Сара, — громко сказал он.
— О боже! — воскликнула Сара.
— Марш домой!
Послышался громкий шепот и хихиканье. Хлопнула дверца машины. Сара взбежала по ступенькам на крыльцо, пронеслась мимо них, не сказав ни слова. Автомобиль тут же отъехал от дома, резко развернулся и умчался прочь.
— Давай я отвезу тебя домой. Потом займусь ею.