Тьма надвигалась быстро. Восточный ветер налетал холодными порывами, и в воздухе еще гуще закружились снежные хлопья. С моря до меня донеслись всплески волн. Но кроме этих мертвенных звуков, ничего не было — в мире царила тишина. Невозможно описать это жуткое безмолвие. Все звуки жизни: блеяние овец, пение птиц, жужжание насекомых, движение и суета, которые нас окружают, — все отошло в прошлое. Мрак сгущался, снег падал гуще, белые хлопья плясали у меня перед глазами, мороз усиливался. Белые вершины далеких гор одна за другой погружались в темноту. Ветер перешел в настоящий ураган. Черная тень приблизилась ко мне. Через мгновение на небе остались только бледные звезды, а вокруг была непроглядная тьма. Небо стало совершенно черным.
Ужас перед безбрежной тьмой охватил все мое существо. Пронизывающий холод и боль при дыхании стали невыносимы. Я дрожал и чувствовал сильную тошноту. Затем, подобно раскаленной дуге, на небе снова появилось солнце. Я слез с Машины, чтобы прийти в себя. Голова у меня кружилась, и не было сил даже подумать об обратном путешествии. Измученный и растерянный, я внезапно снова увидел на отмели, среди красноватой морской воды, какое-то движение. Теперь сомневаться не приходилось. Это оказалось нечто круглое, величиною с футбольный мяч, а может быть, и больше, и с него свисали длинные щупальца. Мяч казался черным на колыхавшейся кроваво-красной воде, и передвигался резкими скачками. Я почувствовал, что начинаю терять сознание. Однако ужас при мысли, что я могу беспомощно упасть на землю в этой далекой и страшной полутьме, заставил меня забраться в седло.
И тогда я отправился назад. Долгое время я лежал без чувств на Машине. Опять начались мерцающие смены дней и ночей, снова Солнце заблестело золотом, а небо — прежней голубизной. Я дышал с большей свободой. Внизу подо мной быстро изменялись очертания земли. Стрелки на циферблатах вертелись в обратную сторону. Наконец я вновь увидел неясные очертания зданий периода упадка человечества. Они изменялись, исчезали, появлялись другие. Когда стрелка, показывавшая миллионы дней, остановилась на нуле, я уменьшил скорость. Я начал узнавать знакомую архитектуру наших домов. Стрелка, отмечавшая тысячи дней, возвращалась ко времени отправления, ночь и день сменяли друг друга все медленней. Стены лаборатории снова сомкнулись вокруг меня. Я осторожно замедлил движение Машины.
Мне пришлось пронаблюдать странное явление. Я уже говорил, что, когда отправился в путь и еще не развил большой скорости, через комнату промчалась миссис Уотчет, двигаясь, как мне показалось, с быстротой ракеты. Когда же я возвращался, то снова миновал минуту, в которую она проходила по лаборатории. Однако теперь каждое ее движение было обратным. Сперва открылась дверь в дальнем конце комнаты, потом, пятясь, появилась миссис Уотчет и исчезла за дверью, в которую прежде вошла. Незадолго перед этим мне показалось, что я вижу Хилльера, но он мелькнул мгновенно, будто вспышка.