- Пастух? Это кто ж такой?
- Шушлябин.
- Подожди. Шушлябин? Ага, помню, помню... Да кто ж у него?.. Что-то не помню, были у него ребята или нет...
Видя, что брат не бранит ее за признание, Надя сияющими глазами смотрела на него.
- Ты ж, Проша, все время на войне был и не знаешь многих, - мягко говорила она. - У Шушлябиных есть Митя... хороший паренек... Когда ты уходил на войну, он совсем еще мальчишкой был... А сейчас вырос... Грамотный, двухклассное училище закончил... Все книжки читает, все читает... Умный... Чистенький такой, беленький, как все едино из благородных. И не подумаешь, что он - сын пастуха...
Прохор, снисходительно посмеиваясь, слушал сестру.
- Сколько ему лет?
- Скоро восемнадцать.
- Он тоже пастух?
- Да ты что! - обидчиво возразила девушка. - Да разве мыслимо, чтоб он пастухом был... Это отец его пастух, а Митя занимается с учителями... Хочет на учителя экзамен сдавать...
- Вот оно что? - вырвалось у Прохора. - Видать, парень с головой. И ты любишь его?
- Ой! - зажмурившись, со счастливой улыбкой воскликнула Надя. - Еще как... Так люблю... так люблю... Дюже люблю. Дороже жизни...
Прохор вздохнул. Он вспомнил о Зине. Где-то теперь она? Что с ней?.. Когда-то он снова ее увидит?..
- А он тебя любит? - спросил Прохор.
- Ого! - усмехнулась она. - Еще как!
- Наш отец, значит, о вашей любви не знает?
- И не приведи господь, чтоб узнал, - испуганно перекрестилась девушка. - Прибьет и меня, и Митю.
- А мать?
- Мама-то знает. Да она не в силах нам помочь. Сама боится отца...
- Ну, ничего, сестричка, - успокаивающе похлопал ее по плечу Прохор. - Все по-хорошему обойдется, я в этом уверен... Скажи своему Мите, чтоб ко мне пришел... Познакомимся, поговорим...
- Ладно. Скажу, Проша. Только не знаю, пойдет ли он к тебе. Больно уж стеснительный, робкий...
- Это хорошо, что стеснительный, значит, неразбалованный. А все-таки пусть придет.
Распрощавшись с братом, Надя ушла, пообещав в следующий раз привести с собой Митю Шушлябина.
К вечеру явился Сазон, веселый, радостный. Вначале Прохор подумал: уж не пьян ли он. Но вскоре убедился, что Сазон был трезв.
- Ну, как дела?
- Дела, как сажа бела, - шутовски подмигнул Сазон.
- Ну-ну, - не скоморошничай, рассказывай.
- И рассказывать особенного нечего, - проговорил Сазон и, достав из кармана список, подал Прохору. - Гляди! Все почти до единого расписались... С большой, говорят, охотой желаем послужить советской власти...
- Подожди-подожди, - рассматривая список, заметил Прохор. - Ты говоришь, все расписались. А вот нет росписей...