На полу, на разостланной попоне, разметавшись от духоты, спали его ординарец Сазон Меркулов и Дмитрий Шушлябин.
- Сазон, коня! - крикнул Прохор.
Но Сазон, сладко всхрапнув, повернулся на другой бок, даже никакого внимания не обратив на приказание командира.
- Коня, черт! - в ярости взревел Прохор и с силой толкнул Сазона ногой в бок. - Вставай!.. Живо!.. Вот захватят тебя белые, к черту порубают!.. Вставай, Дмитрий!
- А-а?.. - вдруг, как ужаленный, привскочил Сазон.
- Белые? - крикнул Прохор. - Слышишь, стрельба какая!
Сазон прислушался, проворно поднялся с постели и надел сапоги. Вопросительно поглядывая на Прохора, поспешно одевался и Дмитрий Шушлябин. Прохор посмотрел на Сазона, тот вздрагивал.
Не желая, чтобы подумали, что он трусит, Сазон, щелкая зубами, выдавил:
- Н-навроде что-то холод-новато.
- С ума ты сошел!.. - усмехнулся Прохор. - Духота, хоть рубахи выжимай... а тебе холодно... Трусишь, проклятый, трусишь... Только что стрельбу услыхал, а уже затрусил. Что ж из тебя будет, когда в рукопашную придется сойтись, а?.. Эх ты! - с презрением кинул ему Прохор.
- Я трушу? - даже присел от обиды Сазон. - Я?.. Ну ладно, я ж те покажу, какой я трус... Я те покажу!..
- Ладно. Седлай вот лучше коней быстрее.
Сазон, на ходу накинув ремень шашки через плечо, побежал выполнять приказание.
Прохор велел Дмитрию разбудить красногвардейцев, спавших в классах.
- Пусть приготовятся и ждут моих приказаний, - сказал он.
- Готовы лошади! - крикнул с улицы Сазон.
- Ты будь здесь, - сказал Дмитрию Прохор. - Если для чего понадобишься, я тогда скажу...
Повесив бинокль на грудь и взяв плеть со стула, Прохор вышел на крыльцо. Сидя верхом на своей лошади, Сазон держал в поводу прекрасного высокого лысолобого жеребца светло-рыжей масти. Жеребец, стоя на своих тонких, словно выточенных, стройных ногах, нетерпеливо стучал правым копытом, словно требуя скорее ехать. На восходящем солнце конь отливал золотом. Умными глазами он покосился на Прохора.
Прохор хотел было уже сбежать с крыльца и сесть в седло, как вдруг увидел быстро мчавшихся по улице всадников. Он задержался, дожидаясь их.
На взмыленных, тяжело дышавших лошадях к школе подскакали казаки, два друга - Дронов Терентий и Дубровин Силантий...
- Товарищ командир! - взволнованно заговорил Дубровин, рыжеватый казак с голубыми глазами и огромным всклокоченным чубом, торчавшим из-под лихо сдвинутой набекрень фуражки. - Беда! Были мы в разъезде вот с ним, кивнул он на Дронова, приземистого брюнета, - да напоролись на беляков... Они нас обстреляли. Был с нами еще Земцов Андрей... Так его, должно, ранили иль убили, одним словом, в плен забрали... Гнались за нами белые до самой станицы... Целая сотня гналась... Едва ускакали. Лошадей загнали...