- Заждалась вас, - шепнула им молодая женщина в платке, запирая Калитку.
- Все уже собрались? - так же тихо спросил у нее Семаков.
- Все. Идите, они вон там, в садике.
Семаков и Виктор пошли по узенькой тропинке, пробитой в густой траве.
На лужайке, за кустами распустившейся сирени, сидело несколько мужчин и молодая красивая брюнетка. Белокурый молодой человек, по виду рабочий, стоял на коленях, что-то писал на табурете. Двое в защитных гимнастерках, чуть постарше, склонившись к табурету, покуривая, смотрели, как писал белокурый. В стороне от них, прислонясь спиной к створу акации, сидел Василий Афанасьев и о чем-то беседовал с Андреевым.
Плотный мужчина лет сорока с русой бородой посмотрел на Семакова и Виктора и сказал:
- Здравствуйте, товарищи! Садитесь!
Виктор присел на траву, а Семаков опустился на корточки и заговорил о чем-то с женщиной, полулежавшей на траве. В руках у нее был букет сирени.
- Познакомься, крестник, - сказал Семаков Виктору. - Это товарищ Елена.
Виктор пожал маленькую горячую руку женщины. Она улыбнулась и сказала:
- Вы совсем молоденький, еще мальчик... - И, заговорив о чем-то с Семаковым, крикнула писавшему: - Скоро ты, Журычев?
- Кончаем, - сказал тот, не отрываясь от писания. - Сейчас прочту. Желаете послушать?
- Ну конечно, - ответил Андреев. - Читай, послушаем.
Журычев встал.
- Слушайте, товарищи, - обвел он всех взглядом и стал читать:
"Товарищи!
Полчища корниловско-деникинских бандитов огнем и мечом водворяют на тихом Дону старый режим. Революционные солдаты и казаки вместе со своими братьями рабочими и крестьянами завоевали себе свободу, но генералы, капиталисты и помещики решили ее отнять у нас. Казаков мобилизуют на непонятную им войну. Иногородних крестьян снова намереваются превратить в бесправных людей и отнять у них землю, дарованную им революцией. На шею им сажают помещиков. У рабочих отнимают фабрики, заводы и все свободы, завоеванные ими. За нашими спинами снова встают полицейские и жандармы.
Товарищи, не поддавайтесь увещеваниям генералов. Они - ваши враги. Не вступайте в белую армию. Она будет вашей гибелью. Крепко держите революционное знамя свободы в своих руках..."
- Ну как, товарищи? - снова оглядел всех голубыми глазами Журычев.
- Вообще-то неплохо, - сказал Андрей, задумчиво ущипнув бородку. Вот коротковато только, пожалуй... Но ничего... Миша, - обратился он к молодому, пареньку, сидевшему одиноко в стороне, - возьми-ка это воззвание и беги в типографию, к Лукьяну Лукичу... Знаешь ведь его?..
- Знаю, - мотнул головой парень.