Прохору было неудобно. Могли еще подумать, что он следил за ними и подслушивал.
- Шел на заседание полкового комитета, - сконфуженно улыбаясь, проговорил он, - да вот на вас наткнулся...
- Вроде как бы дорога-то в штаб полка не тут, - иронически сказал кто-то из казаков.
Кто-то хихикнул:
- А может ему, как члену полкового комитета, обход леса надобно сделать?
Послышался смешок. Прохор густо побагровел.
- Да вы что, ай очумели? - гневно выкрикнул он. - Неужто думаете, что я вас подслеживал?.. Да на кой мне это дело сдалось? Что я, ай жандарм?
- Бросьте, товарищи! - сказал вахмистр Востропятов. - Ермаков парень наш. А ты, Ермаков, не горячись, - затаптывая окурок, миролюбиво проговорил он. - Никто тебя ни в чем не подозревает. Секретов у нас никаких нету. Бояться нам тебя нечего... Собрались мы тут, казаки и солдаты, сочувствующие большевистской партии. А вот товарищ Востриков, кивнул он на стоявшего в кругу солдат и казаков молодого унтер-офицера, нам тут разъясняет кое-что... Ежели есть желание, то садись, послушай.
- С большой бы охотой, - сказал Прохор. - Да надо идти, а то могу запоздать на заседание полкового комитета. Ежели б другой раз, то с удовольствием. Мне дюже желательно послушать о Ленине.
- Ну, что же, приходите в другой раз, - произнес Востриков. - Вам тогда товарищи скажут.
- Ладно, приду, - согласился Прохор. - А покуда до свидания.
- Погоди, Ермаков, - привставая с сена, проговорил высокий, скуластый, широкогрудый казак с бородкой и огромным всклокоченным чубом, торчавшим из-под сбитой набекрень серой папахи. - Пойдем вместе, мне тоже надобно беспременно зайти в ваш штаб полка.
- Слушай, Подтелков, - обратился к нему Востропятов, - ты, может, зайдешь завтра ко мне? Есть тут дело с тобой потолковать.
- Приду! Прощевайте, товарищи! - махнул он шапкой.
Прохор был с Подтелковым мало знаком, встречался редко. Но знал, что он служил в шестой лейб-гвардейской казачьей батарее, которая находилась на позиции недалеко от Атаманского полка. Подтелков был статный, красивый казак лет тридцати шести, уроженец с верховья Дона, как слышал Прохор, с хутора Крутовского, Усть-Хоперской станицы.
Подтелков с первых дней войны был на фронте, несколько раз ранен. Среди казаков пользовался большим авторитетом. Ходили слухи, что в 1915 году он, будучи на излечении в Новочеркасском госпитале, устроил какой-то скандал, возмущенный произволом офицерства, за что и был отдан под надзор полиции...
Наступали сумерки, туман стал гуще, и Прохор с Подтелковым шли, как в дыму.