При этом произошло сокращение доли площадей в общинной собственности — данный показатель снизился с 83 % в 1905 г. до 71 % в 1915 г. (Аткинсон. 1983, 81–83). Таким образом, несмотря на то что, с точки зрения революционеров, крестьянская община оставалась достаточно прочным социальным институтом, реформистская деятельность Столыпина однозначно привела к ее значительному ослаблению.
Выход из общины, как правило, не приветствовался основной массой деревенских жителей: большинство крестьян видело в таких «единоличниках» угрозу принципу равного доступа к земельным ресурсам[29]. При всей неоднозначности такого подхода следует отметить, что существуют веские основания считать эти опасения вполне обоснованными. Долгое время велись серьезные дискуссии по данной проблеме. Ленин считал, что крупномасштабные хозяйства были более выгодными с экономической точки зрения, чем мелкие хозяйства. Это давало возможность фермерам, которые возделывали большие площади, приобретать или арендовать землю по более высокой стоимости, чем могли себе позволить мелкие земледельцы. Если исходить из этой теории, то тогда конкурентный рынок земли, который был целью реформ Столыпина, привел бы к возникновению сильно дифференцированного крестьянского социума. В рамках этого расслоения относительное меньшинство обрабатывало бы большие площади, используя наемный труд, источником которого стали бы широкие массы населения, не владеющие землей или имеющие малые ее участки.
Существуют две причины, позволяющие утверждать, что крупные фермерские хозяйства могут быть экономически более эффективны, чем мелкие. Первая причина заключается в предположении, что крупномасштабные фермы более эффективно используют труд, рабочий скот и оборудование. Ленин разделял эту точку зрения и в качестве доказательства ссылался на земские обзоры, в которых приводилось сравнение двух категорий крестьянских хозяйств. В своей работе «Развитие капитализма в России» Ленин (1984, 74–75) обобщил результаты исследования Постникова, посвященного анализу обзоров деятельности фермерских хозяйств, расположенных на юге России. Постников разбивает все хозяйства на группы в соответствии с их размером, и для каждой группы «он определяет количество работников (вместе с наймитами), голов рабочего скота, орудии и пр. на 100 десятин посева». Сравнительный анализ групп демонстрирует, «что это количество уменьшается по мере увеличения размеров хозяйства». В частности, «например, у сеющих до 5 десятин приходится на 100 десятин надела 28 работников, 28 голов рабочего скота, 4,7 плуга и буккера, 10 бричек, а у сеющих свыше 50 десятин — 7 работников, 14 голов рабочего скота, 3,8 плуга и буккера, 4,3 брички». В итоге Постников приходит к выводу: «С увеличением размера хозяйства и запашки у крестьян расход по содержанию рабочих сил, людей и скота, этот главнейший расход в сельском хозяйстве, прогрессивно уменьшается, и у многосеющих групп делается почти в два раза менее на десятину посева, чем у групп с малой распашкой». В то же время Ленин отмечает, что данные результаты описывали ситуацию в сфере производства зерна и, возможно, окажутся нерелевантными для интенсивного земледелия или животноводства.