Он крутанул ее на месте, приветствуя другую пару улыбкой, как старых знакомых.
– Когда тебе было двенадцать лет, ты провела здесь две недели, – проговорил он приглушенным голосом. – Неожиданно уехала, а теперь свалилась как снег на голову и заявляешь, что хочешь все спасти, сделать все так, как было когда-то давно. Прости, но у меня на этот счет есть некоторые сомнения. Если даже тебе удастся спасти озеро, ты же все равно уедешь, сама говорила, а значит, бросишь всех нас… а нам ведь тут жить. Исчезнешь, как и в тот раз.
Выходит, она их здесь бросила? Он действительно так думает? Считает, что она взяла и уехала, покинула и забыла их, как забывают перчатку или зубную щетку, которые легко заменить?
– Если Эби продает землю, мне за свой участок цепляться незачем. Но я согласился вложиться в это дело только после того, как Эби заключит сделку. Ни минутой раньше. Она сама так решила.
Уэс вел Кейт в танце уверенно и легко, постепенно продвигаясь к краю площадки.
– Я ведь не слепой. За эти последние несколько дней я видел все, что видела и ты. Эби не хочет отказываться от озера. Да и я тоже. После того как вчера мы нашли Коробку аллигатора, я заявил дяде, что наш договор расторгнут. Поэтому сегодня он старательно меня игнорирует.
Ей все еще хотелось сердиться на него. Злость – великая движущая сила. За последний год Кейт ничего не чувствовала, кроме горя, поэтому злость радовала ее. Но нельзя же все время злиться. Тем более что Уэс этого не заслуживает.
– Ладно, извини, – сказала она, стараясь не глядеть ему в глаза.
Он рассмеялся, отрывисто, так что грудь заходила ходуном.
– Что, неприятно? Задело за живое?
– Да. Но ты скажешь об этом Эби? О том, что отказался продавать?
– Скажу.
– Прямо сейчас?
– Через минутку.
Кейт поняла, что он не хочет от нее уходить. Хочет выплясывать на этой площадке, как танцевали раньше другие, когда он был еще маленьким и только смотрел на них. Она не сомневалась, что многие женщины здесь были бы счастливы потанцевать с Уэсом. Бриттани, например, девушка из супермаркета, которая сидела за столиком и хмуро поглядывала на них. Но ему была нужна именно она, Кейт. Они кружились в танце, и к ней медленно, но верно приходило понимание. Жаль только, что она больше не злится – здоровая злость помогла бы сконцентрироваться на главном, а все остальное отложить на потом. Она и представить не могла, что душа ее пробудится для нового чувства. Это пугало Кейт. Ей вовсе не хотелось больше влюбляться. Не хотелось, чтобы жизнь неожиданно сделала вираж и вернулась к ситуации, сложившейся у них с Мэттом. Вряд ли у нее хватит сейчас сил, чтобы заботиться еще об одном человеке.