Из толпы шагнул вперед худощавый парень с длинными ровными черными волосами, бородкой и бакенбардами, в черной футболке, штанах и жилетке цвета хаки. На нем были высокие сапоги, металлические наколенники, черный пояс-патронташ, руки были в кожаных перчатках. Он последним кинул на гору оружия два экзотических клинка, увенчанных крючьями. Казалось, он совершенно не боялся.
- Я! – заявил он, сделав еще один развязный шаг вперед.
- Имя? – требовательно спросил Кэно.
- Кабал, - представился парень. Кэно подозрительно сощурил левый глаз – Кобра уже упоминал это имя.
Во взгляде Кэно и еще нескольких сотен анархистов зажглась злоба. Человек, стрелявший в своих, говоривший о Кэно с ненавистью и презрением, теперь стоял перед ним самим и смотрел на него с вызовом и пафосом.
- Ну, что будешь делать, большой папочка? Убьешь нас? Какой это к черту анархизм, если ты, как диктатор, управляешь нами?! Ты говоришь о свободе, а сам урезаешь нам эту самую свободу! Ты раздаешь приказы идти в бой, попивая в баре коньяк! Ты борешься за лучшую жизнь, убивая тысячи непричастных людей! Нам нужен другой лидер.
Кэно задумчиво почесал затылок и уточнил:
- Ты считаешь, твоя кандидатура идеально подходит. Ты, типа, достойный. Поэтому тебе можно все, даже в своих стрелять, да?
Кабал насупил брови. В карих глазах, как фитиль динамитной шашки, зажглось недовольство:
- Жертва ничтожными приведет к победе достойных. Это ведь твои слова, Кэно?
Кэно сердито и строго уставился на него, будто испепеляя предателя взглядом – Кабал начал нервно хрустеть пальцами.
- Значит, «Черные драконы» уже ничтожные… Может, я, по-твоему, тоже ничтожество? – с явной угрозой продолжал лидер клана.
- Ты – самое последнее ничтожество в этом клане! – с отвращением вымолвил Кабал. - Ты используешь тактику запугивания, насилия, применяешь грубую силу, считая, что цель оправдывает средства. Но почему за нашу цель должны гибнуть другие?
- Типа, самый умный, да? – Кэно злобно оскалился, его лицевые мускулы непроизвольно напряглись. - Что предлагаешь ты? Что конкретно ты сделал для клана? Сократил вдвое число людей? Убил товарищей?
Кабал начал терять былую уверенность в себе, слова уже не выскакивали бодро и четко – он начал мямлить, продолжая ломать пальцы:
- Я пытался провести реформацию, сделать клан более расчетливым, более рассудительным. Для привлечения внимания к нашей цели хватило бы массовых акций, периодических изданий, Интернет-порталов и в том же духе. Анархизм отрицает насилие, так говорит любая литература.