— Прямо с эстакады?
— Да, и сразу рванули с места. Выбрано было такое направление, что мы не имели возможности быстро начать преследование. Я не знаю, это каким надо быть мазилой, чтобы со ста метров попасть в водителя, а не в объект.
— Может, оружие было без прицела?
— Судя по гильзе, оружие с прицелом. Такие патроны применяются только в английских снайперских винтовках.
— Ого!
— Знаете, товарищ майор, по-моему, это покушение имело одну цель — предупреждение, — сказал оперативник, сидевший за рулем.
Еще поговорив минут пять, Стеклов вышел и направился к своей машине. Как я чертовски устал, нужно ехать домой, поспать. Утром будем разбираться. Но одно ясно: девки это покушение не совершали. При этом заключении он невольно поймал себя на мысли, что ему как-то стало легче, он как будто обрадовался, что это не они.
Он выехал со стоянки и проехал мимо дома Чеботарева. В один момент ему показалось, что в машине, стоявшей метрах в трехстах от этого дома, только с противоположной стороны от их наружки, кто-то есть. Как будто в свете фар появились два силуэта. Но, проехав мимо, он никого не увидел. Списав это видение на усталость, что он мог принять подголовники со спинками за человека, он поехал домой. Он продолжал крутить в голове мысль, пришедшую к нему, еще там, возле ДПСников: «А не ФСБ ли это работает? Ну а что? Тогда и журналиста можно притянуть к этому делу. Возможно, у журналиста было что-то, тут после всего случившегося он больше не стал рисковать, а нашел способ передать в Москву. Вот эти девки и приехали проверить. А кто же тогда покушался?»
— Нет, что-то не сходится, — сказал он вслух, въезжая во двор своего дома.
Ставя машину на стоянку, он в свете фар увидел незнакомую машину, стоявшую так, что, проезжая по двору, заметить ее невозможно. И это был «митсубиси поджеро». Осветил фарами номер, но это был не тот номер, что сказал гаишник. И это были Магаданские номера. «Да что я, в самом деле, с ума можно сойти так. Возможно, кто-то из соседей купил, или в гости кто-то приехал».
Он закрыл машину и направился в подъезд, поднял голову и посмотрел на темные окна на втором этаже. Вот уже год, как его никто не ждет, вот уже год, как его полностью поглотила эта работа, и, естественно, жена не выдержала. Он вдруг остановился. В соседнем окне горел свет. Это была соседняя квартира, даже их балконы разделялись одной перегородкой. Он прекрасно знал, что там уже давно никто не живет. И более того, догадывался, что эту квартиру использует в качестве конспиративной не то военная контрразведка, не то ФСБ. Он напрягся и, медленно повернувшись, пошел к чужой машине.