— Нет. Я вообще ни разу карты в руках не держала… Вспомнила! что-то вроде бубен.
— Бубновый?
— Нет бубен, точно бубен, — обрадовалась она и с еще большим азартом принялась поглощать пищу.
— Бубен, ну и бубен, — я прикусил верхнюю губу и, глядя в потолок, пытался связать бубен и карты. — А где тут карты? — Наконец, спросил я.
— Ну как, в картах там тоже есть такое.
— Там есть масть бубновая, а бубен — это куда стучат.
— Да? — задумалась она. — Да какая разница?
— Ни фига себе, я тут голову ломаю, все возможные варианты перебрал, а у нее нет разницы. Верка, я твою задницу искусаю.
— Попробуй только! Думаешь, я сопротивляться не буду?
— Значит, бубен. Уже кое-что.
— Так это раньше его так звали.
— Вера, клички каждый день не меняют. Это имена, надоело быть Иваном — стал Петром, как-то так. А вот клички, они прилипают на всю жизнь.
— А ты что не ешь, сейчас все остынет.
Я посмотрел на Веру, подумал и решил поужинать.
— А что нам это даст? Кличка.
— Человека по кличке порой легче найти, чем по фамилии. Кличка — это как отпечатки пальцев, только вот, к сожалению, клички могут повторяться. Только вот я пока не представлял, как я буду спрашивать: «А вы случайно не знаете такого Бубна? А вы?»
«Нет, все не то», — расправляясь с салатом думал я. Я поделился этими мыслями с Верой. Она вытерла губы салфеткой, посмотрела на меня:
— А что, если походить по злачным местам, вдруг повезет, где-нибудь услышим.
— Ага, или услышим, или отъебут, да? Ты это имела в виду под словом «повезет».
Мы неожиданно засмеялись.
В дверь постучали, это пришли за тележкой и посудой.
— Девушка, — неожиданно обратился я к ней.
— Слушаю Вас, — повернулась она ко мне.
— А вы случайно не знаете такого Бубна?
— Нет, первый раз слышу, а кто это?
— Он в вашем городе большой человек, Фролов его фамилия.
— Фролов, Фролов, — она задумалась. — Где-то слышала я, не то по телевизору, не то просто… Ой не помню.
— Ну и на том спасибо, — я ласково посмотрел на нее и дал ей тысячу.
— Спасибо, — улыбнулась она обворожительной улыбкой.
— Я не поняла, что это было? — спросила Вера, когда она ушла.
— Что? А что было? Мне понравилась девушка, милая, правда. Слушай, Вера, как вы это делаете — так обворожительно улыбаетесь? Научи!
Вера сделала сердитое лицо.
— Верочка, ты, никак, меня ревнуешь? — я подошел к ней вплотную и, обняв за талию, прижал к себе и посмотрел в глаза.
Она сложила губки бантиком и покачала головой, ожидая поцелуя. Я чмокнул ее в этот бантик и как мог мило улыбнулся.
— Ну вот, а спрашиваешь, как это мы делаем? Сама-то как улыбаешься? — она тоже состроила улыбку. В этот момент двери открылись без стука, и на пороге появилась та девушка-официантка.