Мы попрощались и направились к машине. Я не хотел этого, но оно получалось само — вилять бедрами. А может, это юбка придает такой эффект с каблуками.
— Слушай, Вер, — сказала я, когда мы, проехав мимо них и посигналив, выехали на трассу. — А они так ничего, я боялась, что нас трахнули черные, — мы опять закатились смехом.
Мы ехали и обсуждали прошедшую ночь, иногда закатываясь смехом. Я не знаю, что мы в этом находили смешного, но нам было весело и легко.
— Алин, — сказала Вера. — Вот сейчас я никогда бы не сказала. что ты была мужчиной. Ты девушка от рождения, веселая и развратная.
Даже это вызвало смех.
— А когда бы сказала?
— Там, на яхте. Там у тебя были мужские черты лица, грубые и угловатые, и глаза безжалостные.
— А ты свое лицо-то видела? А глаза? — И это вызвало смех.
— Что-то много смеемся, как бы не заплакать, — сказал я.
— Да, у девушек это легко. От смеха до слез один шаг и наоборот.
* * *
Часов в пять вечера мы заехали в один поселок. Я напряг память, пытаясь сориентироваться. Так, заехали мы вот с этой дороги. Вспоминая дорогу, я наконец-то узнал дом. Да, моя фура стояла вон на той площадке. Ужас, моя фура! У меня была фура! Как давно это было! Наверное, в прошлой жизни.
Я остановилась напротив дома с другой стороны дороги. Заглушив двигатель, я откинулся в кресле и посмотрел на ворота.
— Это что за дом? — спросила Вера.
— В этом доме я родился, то есть родилась новая Алина и умер Сергей.
— Так что, в этом доме все произошло?
Я вздохнул.
— Да, тут я первый раз пописал сидя. Вернее, стоя, но не так, — я улыбнулся, вспомнив свое пробуждение. Сейчас это вызвало у меня улыбку. — Ты, Верочка, и представить не можешь, что я испытал. Я сначала думал — сон, я еще сплю, потом — что вот допился, что белочка посетила. Потом — что это глюки, меня чем-то напоили, грибами, что ли.
Я рассказывал ей, что я делал.
— Даа! Можно представить твое состояние.
По улице шла девушка, высокая, стройная, длинный черный волос.
— Кажется, Алина идет, — сказал я. — Или как ее, Катя, кажется.
— Она осталась Алиной. Она просила так ее называть.
— Но ее перевоплощение хоть не так сильно ударило по ее психике. У нее осталось все то, что было, да и привыкать к новой жизни не надо.
Она уже подходила к воротам и собиралась открыть калитку. Я посигналила. Она вздрогнула и посмотрела на машину. Я моргнул фарами. Она в нерешительности сделала шаг, потом остановилась и стала ждать.
— Ну зачем ты девчонку пугаешь, дурочка? — Вера улыбнулась.
Я открыл двери и вышел. Вера последовала за мной. Из калитки в этот момент вышла женщина, с которой я тогда хотел переспать.