А теперь в ее медитациях появилась тьма, которая ей не нравилась. Как будто ее восприятие окутала пелена, затуманив зрение. Она знала, что там что-то есть, но разглядеть, что это, было трудно, и она сомневалась, действительно ли хочет этого. Присутствие Энакина в Силе, уже ставшее привычным, исчезло, словно оборванный канал, по которому энергия больше не текла к пункту своего назначения. Теперь Асока не могла найти ни его, ни кого-либо другого. Даже чувство джедаев как целого ушло, а она ощущала его еще тогда, когда была слишком маленькой, чтобы понять, что именно чувствует. Когда она была совсем маленькой, на Шили под видом джедая прибыл работорговец, и попытался захватить ее. Тогда это чувство спасло ей жизнь, и сейчас Асоке недоставало его, словно утраченной конечности.
Уборочный агрегат дважды наткнулся на кровать, упрямо отказываясь сменить курс. Асока нагнулась и развернула его в другую сторону. Несколько мгновений она наблюдала за ним, прежде чем вернуться к медитации, на сей раз не такой глубокой. Ей хотелось получить большее представление о Рааде, чем дало ей первое впечатление, и сейчас было самое подходящее время заняться этим.
Поверхность луны простиралась вокруг. Асока сидела лицом к центру поселка и потянулась назад. Там лежали поля, по большей части убранные, как и говорила Кейден, готовые к посевам будущего сезона. Там были каменистые склоны и пещеры, где не росло ничего полезного. Там ощущались крупные животные, хотя Асока и не могла сказать, предназначались они в пищу или для работы. И там были ноги, множество ног, шагавших в ее сторону.
Асока встряхнулась, выдергивая себя из транса, и обнаружила, что уборщик бодро стучится в дверь ванной. Она встала выключить его, и новый звук достиг ее ушей: разговоры, смех и топот ног. Ее новые соседи возвращались домой с полей после трудового дня.
Следующим утром на пороге Асоки ни свет ни заря объявилась Кейден с парой сухих пайков и…
— Что это? — спросила Асока, разглядывая искореженные обломки, которые Кейден сжимала под мышкой.
— Твой первый пациент, — жизнерадостно сообщила та. — Если захочешь, конечно.
— Чтобы это починить, мне нужно хотя бы знать, что оно должно делать, — возмутилась Асока, но тем не менее протянула руки.
Кейден восприняла это как приглашение войти. Она сгрузила обломки в ладони Асоке и уселась на кровать, положив рядом пайки.
— Это молотилка, сражение с которой я проиграла, — пояснила она.
Если Кейден и чувствовала себя странно, сидя там, где Асока спала, она не подавала виду. С другой стороны, кровать была единственной мебелью в помещении, не считая низкого стола.