— Я хочу, чтобы ты поужинал, — тихо сказала она и включила телевизор, устраиваясь в кресле и стараясь не думать о том, что Мишель теперь всего-то в полуметре от нее.
Он послушно взял кусок лепешки и демонстративно пожевал. С трудом проглотив то совершенно несъедобное, что находилось поверх лепешки, он запил это чаем. В ящике перед диваном замелькали живые картинки, и вдруг Мишель заметил среди них смутно знакомые. Точно! Они смотрели их вместе с Мари. Его Величество живо взглянул на жену.
«В мае делай все, что тебе нравится». Побледневшая, она уставилась в экран телевизора и совсем ничего не слышала. Воспоминания накатили на нее сбивающей с ног волной. Они тогда ходили в кинотеатр… Билеты были только на это… И там она впервые сошла с ума, не понимая толком того, что же произошло. Она помнила, как он взял ее за руку. Как она пальцем провела по его запястью. Как поцеловала его. Его руки, касавшиеся ее волос, будто чего-то волшебного. То, что было потом, она помнила тоже… Как же так вышло, что она полюбила его всего за несколько часов? Как такое могло случиться?
Мари отставила чашку, из которой пила, на столик и медленно встала, придерживая живот.
— Я устала. Спокойной ночи, — проговорила она.
— Спокойной ночи, — эхом повторил Мишель ей вслед.
Собрал все со стола, унес на кухню и, вернувшись на диван, вытянулся на нем, уверенный, что не сможет спать этой ночью.
Шум за окном никак не желал прекращаться. И в оглушительной тишине квартиры он, и в самом деле, походил на рев дракона. Лунный свет, перебиваемый светом тысяч огней в других домах, совсем не проникал в окна. Как была непохожа эта ночь на ту, что он провел в двадцать первом веке всего-то год назад! А были ли они сами хоть немного похожи на тех, теперь уже прошлых?
— Сделки с недостойным Петрунелем никогда и ни для кого хорошо не заканчивались, — послышался из сумрака комнаты знакомый голос.
Кое-что все же оставалось неизменным. Его славноизвестные родственники не оставят его в покое и в этот раз. Первым заявился дядюшка.
— Если бы вы не вмешались, Великий магистр, мне бы не пришлось вновь связываться с Петрунелем, — огрызнулся Мишель.
— Я бы и не вмешался, — спокойно заявил Маглор Форжерон, — коли б она не попросила. Я не хочу быть врагом Мари. А моя прошлогодняя выходка играет не в мою пользу. Если Мари чего-то хочет, лучше ей это дать с наименее разрушительными последствиями. Иначе… хорошего ждать не приходится, дорогой племянник.
Маглор Форжерон вышел из тени, уплетая пиццу, и устроился в кресле возле дивана.
— Кому будет хорошо от того, что она сбежала сюда? Ей? Нашему ребенку? Она обижена, и сама не понимает, что творит. А вы потворствуете ей, — зло выговаривал Его Величество. — И я не мог позволить Мари исчезнуть из моей жизни.