На его сером, невыразительном лице с красным носом, признаком приверженности к спиртным напиткам, освещаемом отблеском свечей, отражалось волнение. То и дело оглядываясь на пришедшего с ним вместе гауптмана абвера Ганса Коха, Стецько-Карбович тихим, срывающимся голосом, до того невнятно, что люди, сидевшие в соседней комнате, не могли разобрать ни одного слова, стал читать «акт» ОУН о «создании самостийной Украинской державы» и о признании фашистами ее «правительства». Впечатление от речи Стецько было жалкое. Этот «премьер» в немецком плаще ни своим видом, ни бессвязной болтовней не мог импонировать даже самым ярым сторонникам украинского национализма из представителей старшего поколения львовян. Если они его и слушали и дальше принимали участие в этой комедии, то только потому, что каждый понимал — за Стецько стоит другая, главная сила, которая за непослушание и оппозицию по головке не погладит. Этой силой был абвер — немецкая военная разведка. Представитель абвера Кох также выступал на этой церемонии. Его речь была жесткой и развеяла иллюзии, еще бывшие у иных, и опровергала она многое из того, что наболтал Стецько. Кох сказал дословно следующее: «Война не закончена, и надо со всеми политическими прожектами ждать разрешения фюрера». Тоном прусского фельдфебеля, не знающего отказа, он требовал от присутствующих, чтобы они работали на пользу рейха и всеми силами помогали гитлеровской армии. Любопытнее всего, что ни о какой «самостийной» Украине Ганс Кох и не заикнулся. Однако это не помешало многим националистским писакам, Бондаровичу например, ликовать потом по поводу того, что «присутствующие были счастливы, видя в зале бывшего сотника УГА, офицера Великой Германии Ганса Коха».
Чтобы подсобить Стецько-Карбовичу подкрепить его декларации авторитетом митрополита Шептицкого, выступал на этом собрании священник-василианин Иван Гриньох, переодетый в нарядный гитлеровский мундир. Все свои способности проповедника-иезуита пустил он в ход, чтобы заставить присутствующих поверить в серьезность трагикомедии. Он передавал привет от легиона «Нахтигаль» и его командира — Романа Шухевича. Эта речь Гриньоха о легионерах, пришедших во Львов в немецкой униформе, лишний раз свидетельствовала о полной тождественности целей немецкого фашизма и давно уже подчиненной ему ОУН, от чего после войны бандеровцы стали всячески открещиваться, предпочитая любыми способами затушевывать все подробности этой истории.
...Еще в ту же ночь, короткими перебежками, от одного затемненного уголка к другому, возвращаясь к себе домой, на Замарстинов, я мучительно думал: кто дал право этим людям говорить от имени украинского народа? Кто дал право бездарному недоучке Стецько провозглашать правительство огромной свободолюбивой Украины, сыновья которой в эти трудные месяцы, как мы узнали позже, оказывали бешеное сопротивление армии врагов, одетых в такие же мундиры, какой был на Гриньохе и его пастве из легиона «Нахтигаль»? Может быть, это строители Днепрогэса, рабочие киевского «Арсенала», шахтеры Горловки, колхозники Черниговщины, учителя Белой Церкви поручили Ярославу Стецько-Карбовичу стать выразителем их желаний? Даже в тот трудный вечер многие бесхребетные интеллигенты, запуганные приходом новой власти и из боязни за свою шкуру поддакивающие! Стецько-Карбовичу, в глубине своих душ прекрасно понимали, что он не имеет ровно никакого права говорить от имени украинского народа, а выражает только жадные вожделения кучки националистических авантюристов, давно замышлявших сделать бизнес на новой войне, ибо без такой войны, на которую они издавна ориентировались, никто бы их знать не хотел и слушать бы их не стал.