•
– Аллах всепрощающий и милосердный, в отличие от христианского Бога.
– Интересно, когда вы уверовали в ислам?
– В пятницу.
Мы рассмеялись.
– Несмотря на это, вы все же не очень религиозны.
– Нет, я верующая, как и большинство менеджеров по продажам.
Кристоф вопросительно посмотрел на меня. Как он поймет мою шутку?
– Почему вы атеистка?
– Потому что мне не нравится стоять спиной к самой себе.
– Это мировоззрение.
Он расстроен и разочарован.
– Да, именно это я имею в виду. Вы счастливцы, сумевшие убедить себя в вере, и свысока смотрите на нас, несчастных, которые так и не сумели отыскать дорогу домой.
Я пожалела о сказанном. Наверное, это было слишком жестко, но Кристоф не обиделся.
– Но каким образом религия может служит злу? – спросил он.
– Вы ждете от меня утверждения, что религия – причина войн, но для этого у вас есть контраргумент – вы скажете, что воюют не религии, а люди. Но я не стану говорить о войне. Я скажу, что зло большинства религий заключается в том, что они заставляют людей верить в высшую силу. Это отнимает у человека его природную силу. Мы отнимаем у себя наше собственное, не заемное, блаженство и счастье, и воздаем почести чему-то или кому-то вне нас. Религия умаляет и унижает нас. Я никогда не соглашусь приписывать власть и силу кому бы то ни было, кроме самого человека. Я духовный атеист, который не верит, а знает.
Кристоф смотрит на меня. В его глазах я читаю радость. Но он молчит. Заканчивать отношения всегда бывает не к месту. Я прекрасно это знаю. Но хорошо бы сделать это сейчас.
– Как дела у вас в семье, как жена и дети?
Я на самом деле искренне думала, что должна была это сказать, и, сделав это, увильнула от ответственности.
– Как у них дела? Жена окончательно со мной объяснилась. Она сильная женщина, твердая в своих убеждениях, хотя вы, вероятно, думаете, что она проявила слабость, позволив себя обмануть. Мои дети… мы встречаемся по выходным.
Мало того что я не смогла поставить точку, так еще и разбередила его раны, прежде чем покинуть.
– По выходным? Значит, вы уже не живете у себя дома?
Он покачал головой. Стало так тихо, как может быть только в церкви.
– Сейчас я живу в Ла-Дефанс, в отеле «Хилтон». Вы там наверняка не жили и даже туда не заскакивали.
Я улыбнулась.
– Это временное решение. Фирма оплачивает мое проживание. Они охотно это делают, зная, что на работе я засиживаюсь допоздна, а приходить должен вовремя. Так что они действуют отнюдь не из милосердия. В отпуск я возьму детей и поеду к моим родителям в Бретань, а летом подыщу себе квартиру недалеко от квартиры жены.