– Я был бы очень благодарен мадам, если бы она проверила деньги, я боюсь, нет ли среди них фальшивых купюр, особенно купюр по пятьдесят евро. Утром я слышал, как некоторые торговцы говорили, что получали фальшивые купюры по пятьдесят евро.
Да, это лучше – разыграть из себя честного и встревоженного человека, который беспокоится, не сдает ли он в банк фальшивые деньги. Мадам Градо внимательно смотрит на Мансебо поверх очков. Ей не нравится, что он отвлекает ее от пересчета купюр.
– Это случается редко, но для того, чтобы такого не было, надо проверять все крупные купюры, которыми расплачиваются покупатели. В конечном счете это вы проигрываете, когда принимаете фальшивые деньги.
Она включает свою волшебную лампу. Первая купюра из тех, что он получил от мадам Кэт. Все по плану. Звонит телефон, и мадам Градо, не извинившись – так как считает, что она просто выполняет свою работу, – поднимает трубку. Никто и не утверждает, что звонящие в банк люди менее важны для банка, чем сидящие перед кассиром клиенты. Такова философия мадам Градо. Окончив разговор, она кладет трубку, берет в руки пачку денег и выбирает из нее все купюры по пятьдесят евро. Мансебо страдает, видя, что предположительно фальшивые купюры оказались в самом низу пачки. На конечный результат это не повлияет, но ждать придется дольше.
Мадам Градо невозмутимо отправляет купюру за купюрой в детектор лжи. Мансебо внимательно следит за ее действиями, и, когда мадам Градо кладет под лампочку первую из купюр мадам Кэт, он не выдерживает. Он уже точно знает, что деньги фальшивые, и стремится заранее оправдаться.
– Да, я уже говорил, что знаю, кто распространяет фальшивые деньги. Это американцы. Они скупают самые лучшие товары и всегда расплачиваются купюрами по пятьдесят евро.
Мансебо приплетает к этому делу американцев по той простой причине, что между ним и ими пролегает Атлантика, июль – месяц отпусков в Америке, и весь Париж кишит американцами. Хотя на самом деле Мансебо они очень нравятся. Мадам Градо снова смотрит на Мансебо поверх очков и вставляет первую купюру мадам Кэт в щель прибора. Все имеет свою цену, думает Мансебо и отворачивается к окну. Победа или поражение. Первая купюра блистательно проходит тест на подлинность. Вторая тоже. Потом третья, четвертая и все остальные. Тяжелый камень падает с плеч Мансебо.
Мансебо считает удачным свое решение не ходить в «Ле-Солейль», а пойти вместо этого в банк, потому что у него не было ни малейшего желания без необходимости лишний раз встречаться сегодня с Тариком. Замечание о том, что ему следовало бы пренебрегать своими детьми, до сих пор мучает Мансебо, как пронзившая сердце колючка. Кроме того, он смертельно устал от нудной болтовни Франсуа о бездетности Тарика. Ну а в-третьих, это хорошо, потому что ему, Мансебо, давно пора ломать свои стереотипы. Конечно, раньше, бывало, Мансебо совмещал посещения банка с походами в «Ле-Солейль», так что само событие ему не чуждо, просто сегодня это было не повседневное действо. Во второй половине дня Мансебо садится на скамеечку у входа в магазин. Запах еды окутывает его, словно ароматный дым. Этот запах проникает в щель под дверью и обволакивает магазин. Мансебо не может понять, что именно готовит Фатима, но запах сладостный и соблазнительный.