– Короче, не такую, как наши.
Мужчины от души смеются, обмениваются рукопожатиями и желают удачного дня. Мансебо переходит бульвар с часами на запястье и с биноклем в кармане.
– Все прошло хорошо?
Амир, вместо ответа, кивает, встает и идет по своим делам. Вероятно, он сейчас займется чем-то более интересным, чем сидение в лавке, думает Мансебо и кладет бинокль в тайник, рядом с шестьюдесятью девятью китайскими записными книжками.
Солнце быстро начинает клониться к закату, и, так как вечер наступает пока слишком рано для лета, пляжи еще не оккупированы немецкими и английскими туристами. Эти последние сейчас заполняют нормандские пляжи, только когда сюда заходят круизные лайнеры, на которых они путешествуют, и перед ними открывается страна, принадлежащая совершенно иной культуре. Вдали от пляжа видны бегущие по кругу рысаки – их тренируют к скорым скачкам. Дети испытывают новенькие воздушные змеи, но больше всего здесь купальщиков, которые к вечеру начинают паковать свои полотенца, солнечные кремы и корзинки, чтобы уйти с пляжа и принять душ перед ужином.
Писатель и его любовница уже приняли душ и теперь отдыхают. Они идут по набережной. Оба сняли обувь. Она держит писателя под руку. Вероятно, они говорят о чем-то важном для них, говорят о том, что их любовь до невозможности коротка и изменчива, как партия в покер. Как и всякая игра, их любовь подвержена случайностям. Они полюбили друг друга не из трезвого расчета. Они отлично понимают, как дороги, как бесценны проведенные ими вместе часы. Ими овладевает меланхолия. Мансебо очень нравится это слово. Он не припомнит, чтобы он когда-нибудь его употреблял, даже мысленно, но теперь он с удовольствием это делает. Он несколько раз вспоминает это слово в своих фантазиях о писателе и его милой.
Мансебо, как обычно, сидит на скамеечке перед входом в свой магазин. Весь день прошел спокойно, и Мансебо благодарен судьбе за это спокойствие. Это как раз то, что больше всего нужно ему после бессонной ночи и суматошного выхода в Галерею Лафайет. Мысленно Мансебо возвращается к писателю и Нормандии. Писатель, несомненно, выбрал место вблизи от Кабура. Сейчас возлюбленная пара проходит мимо Гранд-отеля, который возвышается над всеми пляжами побережья. Здесь жил Марсель Пруст, который, вне всякого сомнения, являет собой образец для писателя. Здесь было единственное место, где великого писателя на время отпускали приступы тяжелой астмы. Обо всем этом писатель сейчас рассказывает своей возлюбленной, а она слушает, преданно глядя ему в глаза. Мансебо знает о таком писателе, как Пруст, потому что когда-то помогал Амиру писать о нем школьное сочинение. Мальчик тогда озадачил этим сочинением всю семью. В этом деле принял участие даже Тарик, а Фатима говорила, что ей скоро тоже придется уехать в Кабур, чтобы не заболеть астмой из-за Мансебо и Тарика, которые постоянно ее обкуривают. Мансебо помнит все это в самых подробных деталях.