– В этом здании я убираюсь по вечерам, а в другом здании по утрам.
Я не знала, что мне делать с этими ценными сведениями. Тема для разговоров иссякла.
– Хорошего вам вечера, – сказала я и пошла к лифту.
Психологически я уже была готова получить очередной букет.
В последнее время у меня возникла и укоренилась одна мысль. Не знаю, было бы мне легче, если бы я наверняка знала, что являюсь отдельной ячейкой террористической сети. Но я стала подозревать, что стала объектом некоего исследования. Я не могла знать этого наверняка, но, возможно, оказалась человеком, подходящим для определенного эксперимента. Самый лучший выбор – это одинокая, необщительная женщина. Дальше следует сам опыт, по ходу которого его организаторы наблюдают, как люди приспосабливаются к новому окружению и получаемым сведениям. Смотрят, как такие люди реагируют на непонятные и абсолютно бессмысленные на первый взгляд поручения. Этакий современный вариант павловских собак. Однако у Павлова собаки получали еду, а я получаю цветы. Таким образом, я выполняла эту работу не просто так, а за вознаграждение.
Мысль о том, что единственной целью этих букетов была возможность выделить мою персону из толпы, приводила меня в состояние, в котором, наверное, пребывает бык, когда его хватают за рога. Эти цветы были опознавательным знаком для человека, который, наверное, следил за мной. Я села на скамейку возле «Аревы» и вызывающе положила букет на колени. Сегодня это был самый красивый букет из всех, что я получала до сих пор, – было такое впечатление, что его собрали на летнем лугу, но тем не менее он не вызывал у меня ничего, кроме отвращения. Щеки мои горели, на глаза навертывались слезы. Для того чтобы вопреки одиночеству и унижению продолжать эту игру, требовалось мужество, а я не знала, достанет ли его у меня.
Я находилась под наблюдением. Это не было дурное предчувствие, это не была паранойя. Нет, краем глаза я заметила мужчину, стоявшего метрах в десяти от меня. Он внимательно смотрел в мою сторону. Я быстро опустила глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом.
Может быть, он стоял здесь каждый день, ожидая моего выхода из здания? Не поднимая глаз, я встала и не спеша направилась в метро. Если он идет за мной, подумала я, то я смогу легко стряхнуть его со следа. Я прекрасно знала этот район – лучше, чем многие. Если же я смогу избавиться от слежки, то, возможно, мы даже поменяемся ролями. Эта мысль придала мне мужества. Одновременно я подумала, что прямое противостояние может положить конец неопределенности, но не знала, хочу этого или нет.