– Поехали со мной, – предлагаю я. – Выведу байк на Боден-стрит, отвезу тебя к моллу, а Мейв тебя там подберет.
Мейв кивает:
– Это пойдет. Я приеду за тобой через полчаса в фудкорт.
Лицо у Бронвин светлеет.
– Ты уверен, что хорошо придумал? – спрашивает подруга, подозрительно глядя на меня. – Если вас поймают вместе, будет в десять раз хуже.
– Нас не поймают, – коротко отвечаю я.
Я еще не уверен, что Бронвин согласна, но она кивает и говорит Мейв, что они скоро увидятся, а раздосадованный взгляд подруги встречает спокойной улыбкой. Я ощущаю глупый прилив торжества: она выбрала меня, хотя на самом деле она выбрала не светиться в пятичасовых новостях. Однако Бронвин идет рядом со мной к задней двери на парковку и вроде бы не замечает пристальных взглядов. К ним-то мы уже постепенно привыкаем, зато тут ни камер, ни микрофонов.
Я даю ей шлем и жду, пока она садится на мой байк и обхватывает меня руками. Снова слишком крепко, но я не против. Ее мертвая хватка и вид ее ног в этом платье – собственно, ради этого в первую очередь я и предложил план бегства.
Мы едем через лес, потом узкая тропа расширяется и переходит в грунтовую дорогу, идущую мимо домов за школой. По этому проселку я еду пару миль, подъезжаю к моллу и паркую байк как можно дальше от входа. Бронвин снимает шлем и стискивает мне руку, потом переносит ногу через седло на асфальт. Щеки у нее горят, волосы растрепались.
– Спасибо, Нейт. Это было очень любезно с твоей стороны.
Не из любезности я это сделал.
Я обнимаю ее за талию и привлекаю к себе. Но останавливаюсь, не очень понимая, что дальше, как неумелый новичок в этой игре. Десять минут назад я бы сказал, что вообще ни в какую игру не играю, но теперь до меня доходит, что на самом деле играю, и называется эта игра – делать вид, что тебе все пофиг.
Когда я сижу, а она стоит, мы почти одного роста. Она так близко, что я чувствую, как от ее волос пахнет зелеными яблоками. И не могу оторвать глаз от ее губ, ожидая, что она сейчас отодвинется. А она не отодвигается, и когда я поднимаю взгляд к ее глазам, у меня ощущение, что из легких выкачали воздух.
В голове бегут наперегонки две мысли. Первая – я хочу поцеловать ее сильнее, чем хочу воздуха. И вторая – если я это сделаю, то наверняка все испорчу, и она больше не будет на меня так смотреть.
Рядом с нами визжит тормозами фургон, и мы оба дергаемся, ожидая увидеть операторов Седьмого канала. Но нет – это обычный фургон футбольной мамаши, набитый визжащими детишками. Когда они вываливаются из машины, Бронвин моргает и отодвигается в сторону.