– Они оказались в комнате Корнея? – нетерпеливо перебила обретшая дар речи Лида.
– Нет. Они находились… – Чумаков поднялся на локтях, зачем-то оглянулся по сторонам, а потом наклонился и прошептал жене на ухо.
– Так почему ты молчал до сих пор? Ведь это…
– Тихо, Лидочка, не торопись! Главное, что я их нашел. А схватить и везти через три границы контрабандой – глупо. Да и не в этом дело…
– А в чем, я что-то совсем не могу понять? – Лида едва сдерживалась, чтоб не заплакать.
– Понимаешь, милая, – успокаивающе поглаживая жену, продолжал Вячеслав, – я все время, пока ехал домой, раздумывал. И пришел к определенным выводам. Тексты дощечек, переписанные Миролюбовым, сейчас всем известны, их можно переводить, изучать. Можно верить или не верить в их подлинность, выдвигать доводы, версии, анализировать и сопоставлять. Они ничьи и принадлежат всем, кто духовно готов к этому. А стоит им материализоваться? Сейчас же начнется борьба и свары. Пока они не овеществлены, обладать ими может каждый, но стать единоличным владельцем, хозяином, в этой ситуации нельзя… Настоящие же дощечки представляют огромную ценность как исторические уники. А там, где присутствуют ценности, всегда начинается грязная и жестокая игра, интриги, подставы и нередко – убийства. Вспомни, сколько вокруг дощечек всплывает заинтересованных лиц. А скольких мы не знаем?! Нельзя, чтобы уники стали достоянием кого бы то ни было лично! Ведь дощьки эти, в смысле духовного культурного наследия, принадлежат славянским народам, а через них – и всему человечеству. Поэтому я думаю, что рано им быть проявленными в нашем материалистичном мире, где исторические ценности столь часто измеряются лишь деньгами.
– Но погоди, почему именно так? – Лида в волнении села в кровати, – дощечки могут быть переданы в музей, для исследований и серьезного изучения учеными!
– О чем ты говоришь, родная? Почти каждый день мы встречаем сообщения, что те или иные культурные ценности, будто по волшебству, из наших музеев и хранилищ вдруг оказываются за рубежом, в частных коллекциях, и это только те немногие случаи, которые стали предметом гласности, благодаря журналистам или телекорреспондентам, – возразил Чумаков, беря жену за руку. – Музеи сидят без копейки, им крыши не за что починить, не то чтоб обеспечить сохранность древних уник. Некоторые музеи вообще разные религиозные общины «прихватизировали». А уж христианская-то церковь как старается, чтобы ненавистные языческие, как они выражаются, письмена и не упоминались. А тут вдруг материальное подтверждение дохристианской культуры и письменности, да она все сделает для их уничтожения! – Вячеслав тоже начал волноваться. – Вспомни, что церковные фанатики сделали с Андреем. Если живого человека можно топором по голове стукнуть, то что говорить о каких-то старых досках?! – он замолчал и откинулся на подушку. Лида тоже молчала некоторое время, потом стала возражать уже спокойнее, как бы советуясь с ним.