— Мать отдала все мои сбережения финансовому департаменту. Все, тю-тю, я банкрот, — холодно отвечала я. Как я в этот момент ненавидела мать!
— Вот дерьмо! — выругался Филип, и мы оба надолго замолчали.
— Ладно, береги себя, — наконец проговорил он и повесил трубку.
Спасибо, братец! Я тупо пялилась в пустоту, собираясь с мыслями и силами. Ты мне очень помог, брат! Если бы он не заплакал, я бы сочла это дурной шуткой. Как тогда, когда мы только что переехали в Лондон. Он заманил меня в подвал и запер там на два часа. И что теперь делать? Где достать две сотни? Попросить у матери? Но у нее самой ничего нет. Вчера на кухонном столе опять видела пару счетов. Надо срочно что-то придумать. Или деться куда-нибудь!
Час спустя, когда я сидела за ужином из тостов, сыра и мармелада, мне на мобильный пришло СМС. Дисплей лучился улыбкой Фитцмора. Как и когда он настроил в моем убогом мобильнике эту функцию? У меня и фотокамеры-то не было. Очевидно, эльфийская магия умеет преображать даже старомодные бытовые приборы. Я открыла сообщение. «Национальная галерея ищет помощников», — прочла я объявление. Интересно. Я слышала, они постоянно берут на работу волонтеров или неквалифицированную молодежь следить за порядком в некоторых залах, в гардеробе, в кафе или в сувенирной лавке. Куда как лучше, чем прислуживать в пабе, особенно если тебе не полагаются чаевые.
Я убрала в холодильник остатки сыра, упаковала хлеб. Когда я стряхивала со стола крошки, в кухне появилась мать.
— Фелисити, я ухожу в паб.
Она была тщательно причесана, при макияже и в своей лучшей блузке.
— Сегодня там будет что-то особенное? — удивилась я.
— Нет, с чего ты взяла? — она рылась в своей сумочке.
— Ты так хорошо выглядишь.
— А, это. Ну, так сегодня опять заседает общество по разведению этого гигантского кролика, пришлось вот прихорошиться.
Если ей хотелось, чтобы меня мучила совесть, ей это удалось. Я разрывалась между желанием помочь и отчаянием из-за ее предательства.
Имею ли я право осуждать мать или бросить ее одну с ее пабом? Она пытается выжить, она пашет, как раб галерный. В этом пабе ее жизнь, а позволить себе еще одного сотрудника она не может. Платить нечем. Без меня она…
Опять мобильный!
— Мам…
Она подняла на меня свои теплые, карие глаза.
Мобильный продолжал верещать. Лицо Леандера во весь экран. Да что ему надо?
— Да, Фелисити? — мать с надеждой смотрела на меня.
Черт, как же раздражает этот телефон!
— Мам, секунду, — я нажала на кнопку, — что тебе нужно?
— Не смей соглашаться! Никакого паба! — раздался в трубке голос наглого эльфа.