Это был «Макбет». Сцена, где королеву терзают призраки. Тени, призраки, короли? За что мне это! Старинный язык, как же на нем трудно сосредоточиться! Но как же он поэтичен и прекрасен! Эх, жаль, Ли здесь нет. Он бы непременно рассказал мне очередную веселую историю из жизни королей, как тогда, в Тауэре.
— О алчность к власти, жрущая без смысла
То, чем живешь сама!..
…Жадность
Зловреднее и глубже коренится,
Чем летний пыл страстей; то меч, сразивший
читал Джек Робертс.
Их нет, во мне. Достоинства владык —
Воздержность, твердость, правда, справедливость,
Усердье, скромность, милость, доброта,
Терпенье, сила, смелость, благочестье —
Мне чужды вовсе. Я зато богат
Многообразьем всяческих пороков,
продолжал Джастин Хаскетт.
И тут меня осенило! Ну конечно! Королевская власть! Меч. Борьба. Сражения. Королевские регалии! Символы королевской власти! Только вот на прошлой неделе читали «Генриха V», как раз шла речь о королевских регалиях. Меч — одна из похищенных регалий Пана! Плащ, корона, меч и кольцо. Кто сказал, что королевские регалии — это непременно корона, скипетр и держава? В конце концов, речь идет о регалиях короля эльфов. Как бы проверить мою догадку? Кого спросить? Ли пропал. Кайрану я не доверяю. Кроме того, он никогда прямо не отвечает ни на один вопрос, говорит загадками. Финна или Лайма на Авалоне? Слишком далеко. Эмон? Еще дальше. Федекс, Гермес и Ю-Пи-Эс? Да чтоб они провалились! Никогда ни за что больше их ни о чем не попрошу! Почему в Британской национальной библиотеке нет отдела по истории эльфов? Или в Гугле? Есть только один человек, к которому я могу обратиться. Если это существо можно назвать человеком…
— О, Фелисити, ты вернулась?
Вот черт! У Симоны сегодня смена! Именно в залах с 19-го по 24-й, рядом со мной.
— Я ищу мою папку с эскизами. Думала, тут забыла, — соврала я.
— Я ничего не находила, — вздохнула Симона, — спроси у мистера Биглоу. Он хранит все найденные вещи.
Только его мне не хватало!
— Но не говори ему, что ты одна из этих сушеных студентов-художников, которые часами пялятся на полотно и изучают каждый штрих, — усмехнулась Симона.
Я натужно улыбнулась и побыстрее отошла от изображения Авалона.
— Почему эта картина такая мрачная, — продолжала Симона, разглядывая полотно с изображением Авалона, — почему художник изобразил небо таким тревожным? Здесь так мало солнца. И эти овцы… или кто они там… от них как будто по-настоящему несет навозом…
Я краем глаза заметила в картине движение, заморгала и потянула себя за мочку уха. Я где-то читала, что этот жест используется как тайный код. Надеюсь только, что и Тень тоже об этом где-то когда-то читала. Вернее, читал.