— Они есть, есть! Они ждут меня дома!
— Не дождутся теперь. Вот туда шагай, к стеночке, на траву, быстро-быстро, пока народ не собрался!
— Что вы делаете? Я ученый!
— Был ученый, станешь труп. Подумать только: я прекращу жизнь такого врага нации! Да не нации — всего человечества! Ты еще не понял? А подумай головой свое глупой, ученый… Ты изобрел таблетку.
Стоит она копейки. И что мы имеем на выходе?
— Здоровые зубы у всех!
— Зачем? В каждом доме, почти в каждом доме внизу — зубоврачебный кабинет. Это как минимум четыре врача посменно и восемь медсестер. И еще пара офис-менеджеров. И еще производство медицинское — те, кто делает все эти шпатели, буры, дорогущие кресла, обезболивающие средства, цементы, вкладки, коронки… Сотни человек задействовано, понимаешь? Тысячи! Десятки тысяч! В каждом доме — клиника. А ты — таблетку. И куда пойдут эти люди? На улицу? А еще — твои копейки вместо тысяч и тысяч рублей на лечение зубов. Прекращается денежный оборот. Народу не на что купить товар. Останавливается спрос. Нет спроса — нет производства. Твоя таблетка может погубить весь мир похуже мирового кризиса и мировой войны! Но ничего, ничего, я спасу этот мир.
— Но ведь зубы! И вам надо делать зубы, и вашим детям…
— А вот за то, что я сегодня сделаю, меня и моих детей, и моих внуков тоже будут лечить совершенно бесплатно. И как раз это экономику не подорвет ни в коем случае. Ну, становись уже к стенке, вот туда, на травку.
Мелодичный звонок прервал мой холостяцкий ужин.
— Кто там? — на всякий случай переспросил я.
— Интеллектуальная полиция! Откройте! Трясущимися руками открываю стальную дверь, отодвигаю запоры — от этих не запереться. Тут же, оттолкнув меня в сторону, по комнатам разбегаются спецназовцы с автоматами наизготовку. За ними солидно и неспешно двигается инспектор, а сзади подталкивают соседей-понятых.
— Ну, вот и до вас мы дошли… Ну, что же вы стоите? Сдаваться будем, или как?
— Сдаваться, — кивнул я слабо. — Конечно, сдаваться.
— Ну, показывайте, что у вас тут есть.
— Вот, — показал я на книжный шкаф и полки вдоль каждой стены. — Вот — все здесь.
— У-у-у, батенька… Этак мы весь день с вами будем разбираться.
А у нас еще, вон, пачка ордеров! Лучше сами выдайте… Не берите грех на душу…
— Я специально разложил по годам.
— Готовились, что ли?
— Я — законопослушный гражданин!
— Ну-ну… Все так говорят, — он почесал затылок, обводя взглядом ряды книг. — Ну, и где тут «до 1991 года»?
— Вот. Этот шкаф и по той стене. Похлопывая по корешкам книг, низенький толстый инспектор прошелся вдоль полок, потом вытащил на пробу два тома, выглядящих поновее, глянул исходные данные, уронил на пол небрежно.