Увы, С. отдала Богу душу, оставив по себе добрую память в сердцах ее многочисленных обожателей.
Но, не будем отвлекаться и вернемся к нашим баранам.
Не знаю, кому какие учительницы попались, но моя была непревзойденной и ни с кем не сравнимой специалисткой, благодаря которой я смог из заурядного трахальщика стать своего рода идеологом в вопросах секса.
Я познакомился с Илгой Далес по своему прибытию в город Березники думаю, она давно отошла в мир иной и сейчас, не погрешив против истины, я могу спокойно назвать ее имя. В Москве в то время бдительные Органы проводили очередную чистку контингента зеков и я как серьезный государственный преступник попал на Север, хотя мне не исполнилось и 19 лет. Я попал на очередной этап в одно из самых суровых подразделений судите сами, нам приходилось за пайку хлеба (450 граммов) и жидкую баланду отшлепывать по 7 километров в 30-40 градусные морозы в одну и другую сторону, а потом заниматься рытьем траншей в мерзлом грунте. Смертность была ужасающей, но на это никто не обращал внимания, благо человеческого материала было в избытке. И сейчас, в наше время, когда я слышу вопли о нескольких убитых там или здесь террористами людей, мне становится смешно у меня на глазах люди гибли сотнями, а в масштабах всей страны и миллионами, и никого это совершенно не волновало. Если немцы за свои преступления хотя бы покаялись, то у нас всем все благополучно сошло с рук, как если бы так и надо было.
Если я и остался жив, то только благодаря Махмуду Мулякаеву - он, как и я, попал в наш этап по какой-то разнарядке, но если я загремел на общие работы, его взяли в местную санчасть - все-таки он был на воле главным хирургом Черноморского флота. Став среди зеков главным медиком и стремясь хоть чем-то мне помочь, он несколько раз устраивал мне освобождение от работ. Исчерпав все свои возможности и видя, как я постепенно отдаю Богу душу, он предложил мне сделать липовый анализ и списать меня таким образом в туберкулезную зону, где меня, если и не лечили, но и не заставляли работать, предоставив спокойную возможность перейти в мир иной.
Взвесив все доводы pro et contra и поняв, что на общих работах я не протяну и несколько месяцев, тогда как в туберкулезном бараке у меня сохранялся шанс на спасение, я согласился с его предложением.
Никогда не забуду свою первую ночь в этом бараке! Со всех сторон до меня доносились хрипы и раздирающий кашель, мне казалось, что меня атакуют полчища туберкулезных палочек, которые так и норовят залезть в мои легкие... Но я не работал, а от совсем умирающих мне оставались не тронутые пайки хлеба...