И, подойдя к Полине Сергеевне, она со всего маху ударила ее раскрытой ладонью по спине. Что-то крошечное вылетело изо рта матери Александра и упало на стол. Гости поежились, но, вспомнив о приличиях, окружили обессиленную хозяйку и подвели ее к креслу. На багровом лице Полины Сергеевны мало-помалу стали проступать естественные краски, она тяжело дышала и кашляла, но чувствовалось, что опасность ей больше не угрожает.
– Мама! – Александр, выйдя из оцепенения, бросился к ней.
Полина Сергеевна заставила себя улыбнуться ему и, крепко сжав руку сына, повернулась к Амалии:
– Благодарю вас, дочь моя… Вы просто меня спасли.
Но ее глаза – холодные глаза старой кокетки – словно говорили: «Однако не рассчитывай, милочка, что я стану лучше к тебе относиться… Что бы ты ни сделала, ты все равно не будешь достойна того места, которое посмела занять».
Когда Амалия и Александр возвращались домой в карете, Петербург уже засыпал. Баронесса Корф молчала, и ее муж первый рискнул нарушить молчание:
– Помнишь, мы говорили о том, чтобы ты стала статс-дамой?
– Разумеется, – сказала Амалия.
– Так вот, судя по всему, в этом году ничего не получится. Даже несмотря на коронацию.
Амалия собиралась напомнить Александру о том, что вообще-то она не давала своего согласия на то, чтобы ее предлагали в статс-дамы, но после его слов она могла только спросить:
– Почему?
– Интриги, – лаконично ответил Александр. – Один из князей Голицыных очень хлопочет о том, чтобы статс-дамой сделалась какая-то его родственница. А у него весьма обширные связи.
Или некая княжна Голицына замыслила маленькую месть отвергнувшему ее Александру и подала своему отцу идею сделать так, чтобы место получил кто угодно, только не Амалия. Молодая женщина развеселилась. Как-то ее дядюшка заметил, что, когда тебя ненавидят, это гораздо лучше, чем когда тебя жалеют. Тогда Амалия не поняла, что он имел в виду, но теперь она отдала должное его своеобразной мудрости.
– Почему ты улыбаешься? – спросил Александр, от которого даже в темноте не укрылось выражение ее лица.
– Так, – беспечно ответила Амалия, переплетая свои пальцы с его пальцами. – Хорошо иметь врагов – только они показывают нам, чего мы стоим!
– Должен признаться, что я все-таки предпочитаю друзей, – ответил Александр, целуя ее руку. – Мама уверяет, что после того, как ты стукнула ее по спине, у нее останется синяк, но я заверил ее, что ты сделала это не нарочно.
– Хорошо, в следующий раз, когда она подавится, я вообще к ней не притронусь, – отозвалась Амалия.
Но Александр полагал, что хорошо знает свою жену, и оттого ни секунды ей не поверил.