– О, nashi! Tko si ti?[1]
Арес тараторил так быстро, что Дайгер разобрал только одно слово: Синдикат. Судя по интонациям стервятников, они тоже ненавидели террористов. Наконец словесная перепалка закончилась, и Арес отчитался:
– Я сказал, что мы – тоже охотники за головами, за нами гонятся синдикатовцы, попросил их пропустить нас и добавил, что если они начнут стрелять, мы бросим гранату. Они возмутились, что мы проникли на их территорию, Горец тоже возмутился на понятном им языке. Короче говоря, они нас уважают и все такое, но требуют плату за проход.
– Скажи, что даем «Стечкина» и коробку патронов к нему, – проговорил Дайгер, довольный результатами переговоров.
И снова диалог на непонятном языке. Арес закончил и резюмировал:
– Они согласны. Дайгер протянул пистолет, патроны Аресу, тот понес дань ближайшему стервятнику. За снайпером шел Горец, делал зверское лицо и демонстрировал поднятую над головой гранату. Темнота зашевелилась, и Дайгер заметил темную фигуру, отделившуюся от трубы. Остальных стервятников он не видел, они сливались с порванной изоляцией, покрывающей трубы.
– Проходите, – прокричал Арес остальным членам команды, попятился от стервятника спиной вперед.
Горец остался на месте, подождал, пока команда преодолеет опасный участок, потряс гранатой:
– Арес, скажи им, что я так и буду ее нести, и в случае чего…
– Понял.
Арес перевел слова Горца и добавил уже от себя, когда ползли по узкому коридору:
– Они не будут нас преследовать. Хорваты, сербы, македонцы, албанцы, греки – наши союзники по умолчанию. Жители Балкан ненавидят Синдикат, считают, что они принесли войну в их дом.
Дайгер переспросил:
– Уверен?
– На все сто.
Добравшись до колодца, Дайгер направил фонарь вверх и сразу же опустил: канализационного люка не было, но он не заметил этого потому, что на улице давно стемнело. Зато имелась железная лестница, по которой можно выбраться.
Насколько он помнил, ангар, где спрятали джип, был где-то поблизости.
– Мы на месте. Горец, привинчивай чеку к гранате.
Ящер махнул на лестницу, Дайгер кивнул и полез первым. Выключил фонарик, высунул голову, осмотрелся. Небо затянуло тучами, и снаружи было темным-темно, черные силуэты зданий сливались с небом.
– Что там? – полушепотом спросил Горец.
– Пока не знаю. Привыкаю к темноте.
Вскоре он различил дорогу, она была немного светлее всего остального, очертания строений. Джип оставили на заброшенном загородном АТП, где гнили доисторические ржавые автобусы со спущенными шинами, сейчас путь лежал туда.
Выключив фонарики, минуты три шли мимо одноэтажных домов, не тронутых войной, за ними начинались старинные двухэтажные постройки. Сомнений нет, курс выбран верно.